Антология осетинской прозы

— Простите, ваше превосходительство, прошение дурдурских крестьян ни на чем не основано… Они оспаривают у помещика Туганова землю на том основании, что на этих землях когда-то жили их деды и прадеды… Однако у помещика Туганова, ваше превосходительство, есть неоспоримые документы, что земля эта дарована их деду, полковнику Асланбеку Туганову, впоследствии генерал-майору. Есть отзыв шефа жандармов генерал-адъютанта графа Бенкендорфа к командиру отдельного кавказского корпуса от 29 июня 1837 года, что граф Бенкендорф подвергал на всемилостивейшие воззрения государя императора все обстоятельства дела. И главнокомандующий кавказским корпусом, генерал от инфантерии Ермолов, испрашивал высочайшего соизволения Асланбеку Туганову и прочим лицам этой фамилии акта на владение указанной землей… Его императорское величество на всеподданнейшем докладе собственноручно написать соизволили: «Согласен. Николай». Поэтому, ваше превосходительство, не утруждайте себя чтением этой холопской петиции, — сказал Макаев, с удовольствием прислушиваясь к собственному голосу..

— Разрешите, еще…

— Продолжайте, только скорее.

— Это — дела Горной Осетии. «Аулы Ханаз и Задалеск расположены на скате горы на двух маленьких участках, — начал Макаев. — Допрошенные старожилы показали, что с тех лор, как они себя помнят, этими участками пользовались задалесцы и ханазцы. Живут в кутанах, построек капитальных у них нет, — продолжал читать Макаев. — До перехода этих земель в ведение управления Государственных имуществ жители пользовались лесом, дровами, сенокосом, теперь пользование этими угодьями прекращено. Лесная стража не дает им ни леса, ни хвороста, запрещает пасти скот на полянах, не позволяет спускаться вниз к реке и пользоваться водой, стражники штрафуют их, являясь главными определителями виновности и ценности порубок. Крестьяне, проживающие на этих полянах, просят, за давностью владения участком, признать его за ними. Просят пользоваться лесом, сенокосом, рекой, без которой они существовать не могут»…

— Это они так думают, князь, — прервал его начальник области, — а я послал вас выяснить действительное положение…

— При личном моем осмотре я нашел, ваше превосходительство, что им действительно необходим валежник и мелкий лес, необходим сенокос и протекающая внизу река…

— А сколько лет допрошенному старожилу? — снова прервал начальник князя Макаева.

— Одному восемьдесят, ваше превосходительство, другой стар очень, не помнит, сколько ему лет…

— Старики из ума выжили, капитан, а вы по их показаниям составляете протоколы. Если бы они оспаривали права на вашу землю, вы составили бы совсем другой протокол, — неприязненно проговорил Толстов.

Макаев и без того уже знал, что начальник области недоволен им, если в разговоре вместо «князь» он именовал его «капитаном», подчеркивая его низкий служебный ранг. Желая направить недовольство Толстова по другому руслу, Макаев сказал:

— Дознание, ваше превосходительство, я производил на основании надписи начальника округа, полковника Вырубова…

— Филантропией занимаетесь… либеральничаете и полковник, и вы, — резко оборвал он князя. — Разжалобили вас. Институтки… А впрочем, жалость к низшему сословию сегодня считается хорошим тоном, капитан, не удивляюсь, дань моде. Вы свободны, капитан. Скажите и тем, и другим, что на основании решения правительственного сената — в просьбе им отказано.

Князь не уходил. Начальник области посмотрел на щуплую фигуру князя и раздраженно спросил:

— Что еще?

— Дурдурские крестьяне, ваше превосходительство, знают, что по решению суда они подлежат выселению но тем не менее, выселить их невозможно…

— Что значит «невозможно?» — желчно опросил Толстов.

— Пытались, ваше превосходительство, но жители оказали сопротивление… Пристав и должностные лица были…

— Что «были»? — теряя терпение, вскричал начальник области.

— Простите ваше превосходительство, помещик Туганов снова ходатайствует перед вами, что без применения воинской силы справиться с ними нельзя, могут быть…

Толстов вскочил, обошел стол вокруг и в упор спросил князя:

— Так если вы уверены, ваше сиятельство, что без применения воинской силы с ними справиться нельзя, то что же вам непонятно? Разве войска расположены в кабинете начальника области?

Князь вытянулся. Толстов выхватил из рук Макаева прошение дурдурских крестьян, стоя у края стола, написал на прошении:

«Немедленно выселить принудительными мерами тех дурдурцев, которые по судебным приговорам подлежат выселению».

Подумав, начальник области приписал сбоку прошения:

«Всякое посягательство со стороны дурдурцев к неисполнению должно быть всеми мерами пресекаемо».

Не глядя на князя, он подал ему прошение и сказал:

— Идите, князь, и в следующий раз будьте догадливее… Какими методами помещик Туганов будет избавляться от своих холопов — это прямая задача фельдфебеля, а не начальника области…