Антология реалистической феноменологии

Как и в случае убеждения, так и при утверждении предметным коррелятом может служить только положение дел. Правда, эти положения дел представляются лишь в случае убеждения, сопровождающегося познанием, [Erkennensüberzeugung][278] в утверждении же они только подразумеваются. С этим связана еще и другая важная особенность. При сопровождающимся познанием убеждении положение дел синхронно [simultan], словно бы по мановению ока предстает передо мной; это не результат последовательно постигающих актов, а один-единственный акт, в котором постигается положение дел. Совершенно иначе все обстоит в случае утверждения. Если я, полагая, говорю: роза красная, то мы имеем здесь ряд актов, где элементы положения дел подразумеваются последовательным образом. Положение дел подразумевается не сразу – оно не представляется тотчас живо, как в случае сопровождающегося познанием убеждения, – но выстраивается в целом ряде актов, аналогично тому как элементы мелодии выстраиваются в ряде последовательных переживаний того, кто слушает эту мелодию. Конечно, эти акты подразумевания не разрозненно находятся друг подле друга – как и переживания слушающего в случае мелодии. Как единство элементов объединяет многие переживания в совокупное слышание мелодии, так и единство элементов положения дел объединяет акты подразумевания в совокупное подразумевание всего положения дел в целом. Это совокупное подразумевание зависит в нашем случае от специфических моментов утверждения, как в других случаях оно может зависеть от специфических моментов вопрошания. В этом утверждаемом совокупном подразумевании положение дел – которое синхронно предстает перед нами при убеждении, сопровождающемся познанием, – сохраняет специфические формы и членения своих элементов, выстраивающихся последовательно. Здесь находит свое место ряд категориальных форм, которые часто называют «чисто грамматическими», хотя они простираются за пределы языковой сферы в область логического. Однако дальнейшее прослеживание этого вопроса завело бы нас здесь слишком далеко.

Как и в случае убеждения, относительно утверждения мы можем разделить суждения на позитивные и негативные. Суждению «А есть b» сопутствует другое суждение – «А не есть b». Традиционная логическая теория обычно противопоставляет здесь признанию непризнание, одобрению отрицание, согласию несогласие и т. п. – как бы ни называть эту предполагаемую противоположность. Одно и то же положение дел утверждается или признается в позитивном суждении, не признается или отрицается в позитивном суждении – совершенно так же, как и в других сферах суждения с одним и тем же положением дел сопрягается позитивное или негативное убеждение.

Такое понимание, однако, не является столь само собой разумеющимся, как может показаться на первый взгляд. Прежде всего, можно при этом не заметить одну трудность. И позитивное, и негативное убеждение – это убеждения, даже если и убеждения с противоположными знаками. Это позволяет объединять и то, и другое в одно целое как суждение. Но что же общего у утверждения и отрицания, признания и непризнания и что же делает и то, и другое суждением? На этот вопрос, очевидно, нельзя ответить сразу. Позитивное и негативное суждение в сфере утверждения также обнаруживают, конечно, тесное дескриптивное родство. Попытка Лотце[279] ввести трехчастное деление и уровнять друг с другом одобрение, отрицание и вопрошание потерпела крушение об эту внутреннюю общность позитивного и негативного суждения – в отличие от вопроса. Тем более настоятельной для традиционного взгляда на эту проблему становится обязанность показать, что собственно конституирует эту общность. Каким бы образом ни разрешался этот вопрос, представителям традиционной точки зрения нельзя его миновать. То, что он до сих пор не был разрешен, не является, конечно, возражением против этого взгляда. Мы хотели бы указать лишь на то, что для такой позиции, сколь бы ясной и само собой разумеющейся она ни казалась на первый взгляд, здесь существует некоторая проблема и сложность. Решающим здесь может быть только непосредственное усмотрение феномена; лишь оно одно может нам однозначно разъяснить, действительно ли утверждению равноценно противостоит отрицание.

Сперва мы снова зададимся нашим привычным вопросом: имеет ли вообще термин «негативное суждение» в сфере утверждения однозначный смысл? В случае убеждения мы различили два вида негативного суждения; то же мы должны сделать и здесь, хотя различие, пожалуй, не столь непосредственно бросается в глаза, как там.