Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 24. Аркадий Инин

Нет, виноват, не получится. В строю по команде «Равняйсь!» следует повернуть голову направо так, чтобы видеть грудь четвертого человека. А с женщинами все индивидуально — уже первый бюст может перекрыть весь дальнейший строй.

Впрочем, это частный армейский случай. (Хотя заметим в скобках, что эмансипированные женщины рвутся в армию столь же активно, как и за руль автомобиля, штурвал корабля или в кресло депутата).

А в более общем смысле равных прав и товарищеских отношений возникает проблема, которую несколько грубовато сформулировал английский писатель Гилберт Честертон: «Если женщина станет товарищем, вполне возможно, что ей по-товарищески дадут под зад».

Более интеллигентно это формулируется по Марксу: «Бытие определяет сознание». Во всяком случае — прямолинейное сознание мужчины.

Например: если мегера-начальница наорала на тебя в офисе, то ты вряд ли уступишь смахивающей на нее женщине место в троллейбусе.

Уходя шире в проблему и глубже в историю, отметим такой парадокс.

Средневековые рыцари были крайне галантны с прекрасными дамами, пели им серенады, состязались за них на турнирах.

Но в свободное от турниров время дамы сидели в замках и не смели пикнуть!

А уезжая в командировку, скажем, на крестовый поход, галантные рыцари вообще заковывали бедных дам в чудовищный «пояс верности».

Какая самая возвышенная на свете поэзия — розы, слезы, грезы, неземная любовь и готовность отдать жизнь за один лишь взгляд любимой?

Ну, конечно, это поэзия Востока.

А где самые бесправные на свете женщины?

Увы и ах, но тоже на Востоке.

Иначе говоря, уже не по закону Маркса, а по закону Ломоносова: чего в одном месте прибавится, того в другом месте убавится. То есть: прибавляется равенства — убавляется романтизма.

Это, конечно, очень нехорошо, это совершенно неблагородно.

Но что поделать, если живет в нас, мужиках, нечто средневеково-феодальное и восточно-деспотическое.

Суть проблемы верно изложил создатель еще одного закона — бессмертного Закона Паркинсона: «Теория равноправия практически не применима. Реформаторы могут добиться поголовного искоренения джентльменов, однако женщина по-прежнему хочет, чтобы с ней обращались как с леди».

Впрочем, не стоит особо прислушиваться к высказываниям мужчин на эту тему.

Английская писательница Вирджиния Вульф (та самая, которую кто-то «боится») предупреждала: «История мужского сопротивления женской эмансипации едва ли не интереснее, чем история самой эмансипации».

И наверняка именно мужчина (какой-то не известный мне автор, но несомненно мужчина) заявил: «Эмансипация — слишком серьезное дело, чтобы его доверять женщинам».

Но тут, как говорится, ловлю вас на слове.

Сказав «а», следует вымолвить и «6».

Если не доверять эмансипацию женщинам, то, выходит, за это дело должны взяться мужчины.

И значит, верно заявил другой, вполне известный автор — австрийский журналист Карл Краус: «Права женщин — это обязанности мужчин».

ЖЕНЩИНА И ФЕМИНИЗМ

Возможно, кому-то покажется, что разговор о феминизме — это тот же разговор об эмансипации.

Ничего подобного!

Эмансипация — мирное движение.

Феминизм — непримиримая борьба.

Эмансипе — это в общем-то забавная женщина, предпочитающая носить мужские брюки и шляпы.

Феминистка — это яростное существо, желающее брюки и шляпы у мужчин вообще отобрать.

Программная фраза феминисток: «Женщина может сделать все то же, что и мужчина, кроме одного — обмочить стену стоя».

Главный лозунг феминисток: «Все люди — сестры!»

Эмансипация — это мечта о равноправии женщин с мужчинами.

А феминистки даже и не мечтают о жалком равноправии.

Барбра Стрейзанд так и заявила: «Не думаю, что мы и мужчины равны. Мы выше!»

Ну, Барбра — американка. А феминистки Америки вообще самые крутые.

Подашь им пальто — получишь возмущенный взгляд.

Поможешь выйти из машины — получишь гневную отповедь.

А уж, не дай бог, поцелуешь ручку — схлопочешь по фэйсу.

К счастью, наши дамы не такие оголтелые.

Наши — гораздо милее, улыбчивее, трогательнее, беззащитнее.

Наши — принимают цветы, понимают комплименты и не рвутся платить за себя в ресторане.

И вообще, наши еще только осваивают азы феминистки.

Моя знакомая женщина-кинорежиссер рассказывала о международном женском форуме, на котором наши да мы услышали часто повторяемое, но не знакомое им словечко «сексизм». И решили, что «сексизм» — это хорошо, это нечто вроде призыва к сексуальной раскованности и даже свободе.

И когда слово получила наша делегация, ее представительница закатила речь, красной нитью которой был призыв: «Даешь сексизм, хороший и разный!»

Однако на протяжении этой речи наши дамы с удивлением замечали, что их соседки постепенно отодвигаются от них, как от прокаженных. И к концу речи наша делегация оказалась в полном вакууме.

Потом уже им объяснили, что «сексизм» — это термин, означающий дискриминацию »женщин по половому признаку.

Впрочем, это было давно. А теперь и у нас уже начинаются робкие феминистские телодвижения.

Как широко известно, главная наша феминистка — Маша Арбатова.