Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 32. Одесский юмор

Тигров там было столько, что они иногда забегали в партер городской оперы. В парламенте поднимался даже вопрос о создании специальных ферм, где тигров откармливали бы на мясо, стригли с них шерсть, доили и приучали к упряжке. План этот увязывали с оздоровлением государственных финансов. Но едва Без-енко закончил свои приготовления, он узнал, что на отстрел каждого хищника (а капитан планировал истребить все поголовье) необходимо личное разрешение премьера. «Конечно же, – утешал он меня, – при моих заслугах разрешение будет получено»… Бог знает сколько раз на день бегал он к почтовому ящику, но, увы, бумага запаздывала.

И я уехал, так и не сходив с капитаном в кромешную тьму джунглей.

Следующим летом я проводил отпуск в Одессе. Однажды, отобедав у родственников, я шел, как положено, на ужин к другим родственникам, но вдруг на середине пути подумал: «А ведь у Приморского бульвара вроде снимают кино…» И решив, что для пищеварения совсем неплохо взглянуть на симпатичных артисток, освещенных современной аппаратурой, я прошел по Сабанееву мосту, пересек площадь и, обогнув морские кассы, застыл, пригвожденный к тротуару… Возле входа во Дворец моряков красным по белому было написано:

Клуб интересных встреч

ОХОТА НА ТИГРОВ

Предыстория вопроса!

Моральный и физический облик этих хищников

из семейства кошачьих!

Тигр как мишень! Личные воспоминания!

Лекция капитана дальнего плавания О. О. БЕЗ-ЕНКО

Вход и выход бесплатный

Начало в 18.30

«Без пяти семь!.. – пронеслось у меня в мозгу. – Уже пропустил «Моральный и физический облик»… Надо позвонить тетке, предупредить, что я задержусь».

У кого есть «свои» в Одессе, тот знает: к столу выходят минута в минуту, как судьи на поле… А в кармане ни одного медяка! Пока я ездил на такси выменивать двухкопеечные монеты и потом объяснялся из автомата с теткой – мне пришлось поклясться маминым здоровьем, что я не попал под машину и дома у нас все в порядке, что я не брезгую жареной камбалой, а, наоборот, люблю ее больше жизни, – лекция кончилась.

Публика повалила на бульвар. Я увидел в толпе жутко красивую девушку по имени Света, с которой только сегодня утром познакомился на пляже и готов был ради нее на все. Расталкивая взопревших поклонников тигриной охоты, я бросился к ней и услыхал, как она говорила подруге:

– Вот это – мужчина! Какая сила воли!.. Наши пижоны не годятся ему на подметки…

Я повернулся и тихо пошел назад, к Сабанееву мосту, туда, где меня ждала ненавистная с детства жареная камбала.

Игорь Павлов

Дельный совет

Как-то Ной и Антиной
Шли дорогою одной.
Ной спросил у Антиноя:
«Как бы век прожить, не ноя?»
И ответил Антиной:
«Антиноя, дорогой!»

Кошмар

Аквариум полон.
Но рыбок в нем нет.
Осталась записка:
«Ушли на обед».

Одиночество

– Ах, – жалобно сказала Щука, —
Карась плывет! Какая скука!
Тут не успеешь рта раскрыть —
И не с кем переговорить.

Слон и моська

Продолжение

Слон ухватил за хвостик Моську
И посадил ее в авоську.
В авоське Моська присмирела
И говорит ему несмело:
«О господин, прошу прощенья!
Я лаяла – от восхищенья…»

Константин Ильницкий В загранрейсе

Поговорили

Эфир, в котором блуждают радиоволны, – стихия загадочная и непредсказуемая. Минуту назад ваш коллега по экипажу выходил из радиорубки, спокойно потолковав о том о сем со своей родней за тридевять земель, и вот уже эфир хрипит и булькает, и начальник радиостанции Ступень, посмотрев неуверенно сначала на второго помощника Ткаченко, потом на меня, протягивает трубку:

– Кажется, это вас.

– Алло, – кричу жене, – ты меня слышишь?

– Слышу, – доносится эхо.

– Как дети? – решил урвать хоть самое главное. – Дети как? Что-что?

– Она говорит, что нормально, – помогает телефонистка. – Говорит, что вы ее родненький зайчик.

– Что-что?

– Зайчик родненький.

– Что-что?

– Говорит, что любит.

– Что-что?

Выхожу расстроенный в коридор, где мается в ожидании связи Ткаченко, и развожу руками:

– Не понял даже, с кем и говорил.

– Что-что? – подскакивает Ткаченко. – А вы, часом, не с моей женой говорили?

– Не знаю, – неуверенно пожимаю плечами. – Сказала, что любит.

– Любит? – прищуривается Ткаченко.

– Что с детьми нормально.

– С детьми во множественном числе?

– Во множественном.

– Слава те, Господи, значит, не моя.

Отношения старпома с эмиграцией