Антология советского детектива-18. Компиляция. Книги 1-15

- Вам велено передать, - услышал он в ответ после небольшой паузы, - приедет гость. Берегите его. Редкая гадина. Теперь необходимо координировать действия.

- Понял. Буду звонить.

Вернувшись к себе, Павел увидел Куртиса. Как всегда, когда предстоял разговор без посторонних, Куртис послал хозяйку в магазин. Потом попросил Павла сесть и предупредил, что это будет самая серьезная беседа из всех, до сих пор между ними происходивших. И просил не зубоскалить.

- Завтра, а может быть, послезавтра, - начал он, - к тебе на работу придет человек. Он вызовет тебя. Не удивляйся. Фамилия его Терентьев. Пойди с ним в столовую на углу Кузнечной и Парковой. Знаешь? Если будет спрашивать обо мне, скажи, что меня увидеть нельзя, меня сейчас в городе нет… Расспроси его досконально, что он сделал. Все по порядку. Если у него осталось что-нибудь от поездки - отбери. А затем скажи, я велел сделать так. Он сегодня же ночью должен ограбить какую-нибудь палатку, магазин, ларек - что угодно. Или стянуть вещи в зале ожидания на вокзале. В общем, по его усмотрению. Его ищут, могут и найти. Ты понимаешь: лучше судиться за кражу. Осудят года на два - и концы в воду. Отсидит - выйдет чистый. Втолкуй ему. Самое главное - чтобы он усвоил именно это. От него надо избавиться. Объясни, что после отсидки он сможет жить в открытую, как хочет. Не надо будет скрываться. Я дам тебе деньги, отдашь ему. Тысячу рублей.

- Слушайте, маэстро, хотите впутать меня в мокрое дело? - серьезно сказал Павел. - Я протестую. На мне и так, кажется, висит…

- Тебе нечего опасаться, - уверял Куртис.

- Хорошо. Но учтите: если что, я себя в жертву ради вас приносить не буду. Все расскажу…

Глава 16 ТЕРЕНТЬЕВ ЕСТ ПИРОЖКИ

Человек, пришедший в пятницу после обеда в контору хлебозавода и спросивший Корнеева, производил очень странное впечатление. Он был словно из ваты. Двигался медленно. На землистом лице застыло какое-то идиотски бесстрастное выражение, словно у него были парализованы нервы, управляющие мышцами лица. Лицо истукана. И ко всему - неестественно тонкий голос.

Павел, отпросившись у начальства, вышел с ним на улицу.

- Значит, вы и есть Терентьев и вы получили мой перевод? - в обычной своей манере завел разговор Павел.

- Телеграмму отбивал, - без всякого выражения, как автомат, сказал Терентьев.

- И много получили?

Тот молчал.

Павел посмотрел на него сбоку и подумал: «Натуральный истукан».

Походили по переулкам. Павел два раза проверился - Куртиса не было.

- Ладно, - сказал он, - план такой. Сейчас пойдем где-нибудь перекусим. Для ресторана, боюсь, ты одет слишком кричаще. Но тут недалеко имеется одно предприятие под названием «Пирожковая». Оно нам подойдет.

В столовую на углу Кузнечной и Парковой, где советовал отобедать Куртис, он идти не собирался. Там за ним будут следить.

В пирожковой было столиков шесть, а посетителей человека четыре - обеденные часы кончились. Павел и Терентьев сели в углу. Терентьев шапку не снял и пальто не расстегнул, хотя было жарко. Павел принес два бульона, горку пирожков с мясом на глубокой тарелке.

- Водки нет? - Впервые в голосе Терентьева послышались слабые нотки какой-то заинтересованности.

Это было кстати. Павел сам собирался навести речь на выпивку, чтобы выйти минут на пять из пирожковой. Вчера он звонил своим, доложил о Терентьеве. Просили позвонить сегодня, когда Терентьев явится.

- Нет, - с сожалением произнес Павел, - здесь выпивки не бывает. Но вот что… Ты посиди, я сбегаю в продовольственный, куплю пол-литра. Тут недалеко. Хочешь - ешь, но лучше подожди.

- Бери сразу две. - В первый раз этот ватный человек сказал три слова кряду.

- Тоже правильно, - согласился Павел и убежал.

Он позвонил из автомата за углом. Инструкции были короткими и ясными: сделать все так, как приказал Куртис.

- И еще одно. У вашего подопечного есть золотые женские часы марки «Заря». Возьмите их у него. Покажите и отдайте их Куртису, если он сам спросит о каких-нибудь вещах. Не спросит - не показывайте. Вы их присвоили, понимаете? Деньги подопечному не отдавайте. Прикарманьте их.

- Понял.

- Когда будете передавать Куртису то, что расскажет подопечный, не приукрашивайте. Сохраните его стиль.

- Это мне ясно.

- Все.

…Павел принес две бутылки водки. Одну дал Терентьеву, другую зажал у себя между коленями.

- Так удобнее, - объяснил он. - Тут в открытую пить не разрешается. Наливай себе под столом и сразу опрокидывай. Чтоб стакан пустой стоял.

Терентьев налил себе полный стакан и выпил его маленькими глотками. Съел полпирожка.

И тут Павел попросил его рассказать про Ленинград.

Терентьев уместил всю историю слов в двадцать пять - тридцать, но излагал ее мучительно долго. То и дело останавливался, возвращался назад и все время забывал, что говорить надо шепотом. Павлу пришлось раза два цыкнуть на него. В конце концов он все-таки добрался до точки. Если бы Павел знал о плане убийства, разработанном Надеждой, он бы увидел, что рассказ Терентьева совпадает с этим планом.