Антология советского детектива-20. Компиляция. Книги 1-15

— Михаилу Ивановичу кажется, — задумчиво произнес капитан, вешая трубку, — что человек, позвонивший в воскресенье о пожаре, был Можай-Можаровский. Звонивший сказал, что пожар случился «на моей базе».

Смолин сел писать заключение. Он писал о черном коптящем пламени, хлеставшем над базой, и перед капитаном вставало рысье лицо с узкими щелками, в которых чадил, разрастаясь, огонек, злой и холодный огонек тщеславия и себялюбия. На мгновенье рядом возникло еще усатое лицо Можай-Можаровского, послышались его слова: «Можай-Можаровский не допустит…» и «У меня на базе»… потом его заслонила физиономия Карасика. Он беззвучно открывал рот и силился что-то сказать, вероятно, то, что он человек маленький и шкурка на нем тоненькая.

И Смолин твердо и крупно поставил свою подпись на листке, будто перечеркивал эти недобрые, пришедшие на память лица.

ВЕРСИИ ОДНОГО ДЕЛА

Отпустив последнего свидетеля, Смолин спрятал разбухшее дело в сейф и отправился к Кичиге.

Майор сидел за столом, положив голову на руки, и спал.

Рядом с ним лежал исписанный лист бумаги. Это было заключение экспертизы по делу об убийстве часового мастера Агулина, случившемся на прошлой неделе.

Смолин, стараясь не разбудить Кичигу, недосыпавшего последние ночи, осторожно взял листок и сел на диван.

— Избу сруби, а тараканы свою артель приведут, — не поднимая головы, внезапно проговорил майор. — Положи на место.

— Здорово ночевали! — засмеялся Смолин, пожимая руку товарищу.

— Ночь догонял, — споласкиваясь под краном, проговорил Кичига. — Что нового?

— Еще одна версия.

Пока Кичига приводил себя в порядок, Смолин успел прочитать заключение экспертов. Они утверждали, что Агулин убит ножом, и смерть наступила мгновенно. Труп и мебель были облиты керосином и подожжены.

Это вполне совпадало с материалом, который собрал Смолин. Тело было обнаружено в спальне; возле него нашли остатки бутылки. Вероятно, преступник не сразу поджег дом; стараясь скрыться раньше, чем в поселке поднимут тревогу, он, надо полагать, вставил свечу в горлышко бутылки с керосином и подпалил фитиль. Затем собрал все, что смог, сложил в кожаный чемодан — его не оказалось ни среди целых, ни среди обгоревших вещей, — и исчез в темноте.

В полночь свеча растаяла и подожгла керосин в бутылке. Пламя быстро охватило дом.

Огонь потушили через полчаса. Особенно пострадала наружная стена дома. Найденные здесь осколки оконного стекла сильно покоробились. Никаких следов человека, совершившего преступление, под пеплом не оказалось. Рядом с телом часовщика нашли маленькую медную зажигалку. Соседи покойного утверждали, что такой зажигалки у Агулина не было.

Эксперт, приехавший утром на место пожара, посыпал пол порошком, и доски вскоре заметно покраснели. Порошок давал эту реакцию только тогда, когда в остатках горения находился керосин или другие продукты перегонки нефти.

Смолин еще раз пробежал глазами акт экспертизы и утвердительно кивнул головой.

Покончив с умыванием, Кичига подсел к товарищу и, раскуривая папиросу, полюбопытствовал:

— Какие ж версии, Александр Романыч?

— Нам пришлось провести большую и кропотливую работу, опросить несколько десятков свидетелей. Я не могу коротко рассказать тебе об этом.

Кичига понимающе взглянул на капитана:

— Разумеется, не коротко. Говори.

— Хорошо. В общих чертах дело тебе известно. Агулин был убит ночью, около 11 часов, и, вероятно, через час загорелся дом. Преступник унес часы, деньги, инструмент.

Ночью со второго на третье июня небо было в тучах, хоть глаз выколи, и, возможно, потому никто из соседей не заметил убийцу и грабителя. На скамеечке возле соседнего дома сидела девушка, дочь кузнеца Ососкова. Около одиннадцати часов луна на мгновение появилась между облаками, и девушке показалось, что кто-то, долгоногий и тощий, вышел из калитки Агулина.

Последний гость в этот день ушел от часовщика вечером. Это был Ососков.

Проводив его, Агулин запер калитку и, как всегда, закрыл дверь на засов.

Вот все, Сергей Лукич, что мы знали, начав работу. К этому следует добавить, что покойный был молчалив и скрытен, что слухи о больших деньгах, хранившихся у него дома, видимо, имели под собой почву. У нас также есть сведения, что жена Агулина ушла от него из-за крайней скупости мужа и скандалов в связи с этим. Детей у них не было.

Как я сказал, мы опросили десятки людей. Были в тюрьме, в лагерях, на базарах, стараясь напасть на след преступника или преступников.

Все это дало возможность пока только кое-что предположить.

Первая догадка связана с кузнецом Ососковым. Несколько человек, опрошенных нами, намекали, что подозревают в убийстве его.

Кузнец был не только близким соседом покойного, но и его другом, если у таких замкнутых людей, как Агулин, могут быть друзья. И поэтому в момент пожара всем бросилось в глаза странное, почти необъяснимое поведение Ососкова. Он сидел дома у раскрытого окна, судя по всему, очень волновался, но не сделал и попытки помочь своему другу в несчастье. Он так и не вышел на улицу и не стал тушить пожар.