Антология советского детектива-22. Компиляция. Книги 1-24

...Выйдя из «Терезы» с полковником в отставке, как тот назвался, Зорин, обусловив мзду, пообещал устроить ему напрокат автогенный аппарат и направил свои нетвердые шаги к приятелю — переночевать. Открыла ему преждевременно вернувшаяся из командировки жена. И, высказав Зорину все, что она думает о нем, а заодно и о своем муже, захлопнула перед носом дверь. Зорин поплелся к другому приятелю. И, проходя через один из парков, каких в Балтиморске много, снова увидел полковника. Не заметив своего поставщика, тот остановил какого-то запоздалого прохожего, попросив спичек.

По непостижимой логике пьяного Зорин решил остаться незамеченным и вильнул за кустарниковую изгородь, ограждающую главную аллею. И оттуда расслышал в тиши, как полковник, прикуривая, сказал прохожему что-то по-немецки. Тот ответил по-английски. Тогда полковник тоже перешел на английский. Перекинувшись несколькими фразами, они разминулись, при этом полковник снова по-русски громко сказал «благодарю».

— Спьяну я не придал этому значения. Город наш моряцкий, а мариманы любят щегольнуть иностранными фразочками. Но утром, как пошел автоген ему доставать, сообразил: а перед кем им было иностранщиной щеголять ночью-то?.. И засовестился, почуяв неладное.

Зорин посмотрел чекистам в глаза, потупился и признался:

— Я же понимаю, что подонком стал. Сказать только: на днях белье с чердака унес, на похмелку... Но ведь был же я человеком. Был! Офицером! На флоте служил, присягу принимал! Вот, вспомнил, подумал обо всем этом и — пошел к вам.

— И правильно. Такое утаивать — это уже не кража мокрых подштанников, это может посерьезнее оказаться. Так что умиляться вашим решением, Константин Ильич, прямо скажу, мы не станем, а вот ежели поможете разобраться в этой странной ситуации, спасибо скажем. Важно вспомнить, что они говорили. Вы же моряк, должны знать язык.

Зорин уныло покачал головой:

— Забыл почти. Да и говорили они бегло и тихо. Понял только отдельные слова: Марс, Балтиморск... Что-то забавное еще... Сейчас, сейчас...

— Не спешите, подумайте спокойно.

— Да! Венецианский дворец! И еще — ночь. И... Нет, все.

Записывая, Рязанов повторял вслух:

— Так, значит: Марс, Балтиморск, Венециан... — Прервав запись, взглянув на Зорина: — Марс, говорите? Точно?

— Точно. Я спьяну ослышался поначалу и еще удивился: чего это они ночью тайком о Марксе шепчутся? Да еще по-английски? А тут он снова повторил, четко так — Марс.

— Значит, точно. Хорошо...

Рязанов поднялся и, кивнув Сысоеву, вышел. Сысоев продолжил:

— Скажите, Константин Ильич, ученый этот... Как вы его назвали?

— Алексей Алексеевич, — уверенно повторил Зорин.

— Да-да, Алексей Алексеевич этот — левша?

— Н-не помню... — Зорин зажмурился, вспоминая, и удивленно подтвердил: — Да, верно, левша! Вы разве знаете его?

Сысоев не ответил, задав следующий вопрос:

— Ночью полковник с ним встретился и говорил?

Зорин призадумался, пожал плечами:

— Черт его... Может, и с ним. Ростом вроде схож, а так... Темно уже было, да я за кустами, да еще косой... Нет, не скажу этого. Но и отвергать не стану: может, и с ним.

— Понимаю. А вам не показалось... Да, войдите!

Войдя в кабинет, Свентицкий не удивился, застав тут Зорина. Видимо, от дежурного уже узнал, что пропажа нашлась сама. Кивнув помощнику, Сысоев вернулся к вопросу:

— Вам не показалось странным, Константин Ильич, зачем отставнику понадобился автоген?

— Нет. Собственно, я сам ему посоветовал.

— Да? Чем это было вызвано?

— Он поначалу спросил просто: не помогу ли я ему? У него теща умерла. Он заказал где-то железную ограду могилы. Сделали, привезли. Теперь надо ее установить. А чем скрепить? Ну, я посоветовал автогеном сварить, чего проще. Тогда он и попросил достать на денек-два аппарат...

— Ну да, у вас же знакомства кругом. Понятно. А себя он назвал? Адрес, куда аппарат доставить?

— Зовут его Павел Иванович, а фамилии не сказал. И адреса тоже: условились просто встретиться возле порта.

— Ясно. Так вот, Константин Ильич, доставайте ему аппарат, торгуйтесь, встречайтесь — в общем, делайте все так, будто никаких подозрений он у вас не вызвал. Понимаете?

— Чего же тут не понять. А может, все же...

— Нет, нет! От вас сейчас требуется только одно! Тем более что здесь и впрямь может не оказаться ничего особенного. Мы это сами уж... Да, кстати: если заметите где-либо близ себя вот этого товарища или меня, то и виду не подавайте, что мы знакомы. Будет нужно — сами подойдем.

Сысоев подписал Зорину пропуск на выход и, черкнув записку Свентицкому с приказом организовать наблюдение за Зориным, оставил помощника у телефона, а сам пошел проводить посетителя. Внизу в вестибюле нарочно придержал Зорина, прощаясь:

— До свидания, мы, возможно, еще встретимся. — Улыбнулся: — И все же спасибо, что пришли, Константин Ильич. Да, кстати, как вы добирались к нам?

— Обыкновенно: от порта — по трамвайному маршруту.

— Трамваем?

— Пешком. Погода сегодня такая, знаете... располагающая, — смущенно объяснил Зорин — у него просто не было ни гроша.

Во взгляде Сысоева мелькнула обеспокоенность:

— Посидите тут, я сейчас... Машину вызову.