Антология советского детектива-23. Компиляция. Книги 1-17

«Открещивается старушенция! — со злостью подумал Непейвода и тут же обрадовался: — Правильно ответила! Нечего им знать, что я с беглым Селезнем якшался…»

18

Антон никак не мог прийти в себя:

— И как я этого гада сразу не раскусил? Песни пел сладкие, в дружки навязывался, а сам хуже фашиста и еще меня в свое паскудное дело собирался втравить! Вначале про грабежи плел, дескать, в такое, как сейчас, время раз плюнуть кассу магазина обчистить или сберкассу взять! Вокруг столько горя, а ему лишь бы карман набить, и все заботы! Жаль, не попал я в него и он голову себе не свернул!

Магура слушал Антона, скрывая улыбку. Николаю Степановичу захотелось похвалить парня, который сделал верный выбор, поступил смело и решительно.

— Как думаешь, куда он мог бежать?

— Только не к себе, на это у него ума хватит, — решил Антон. — Может, в хату, где меня вначале поселил на Дар-горе?

— Там его сейчас ждут, — сказал Николай Степанович. — Куда бы ты на его месте поспешил, где бы решил скрыться?

— Где? — переспросил Антон. — Ну, выбрал бы такое место, где бы себя в безопасности считал…

— И где бы никто не рассчитывал найти?

— Верно, — кивнул Антон и хлопнул себя по лбу: — Есть такая крыша! В самый раз по нему! Хозяйка знакомая — сам меня с ней свел! У нее, только у нее может переночевать. Думает, что я его сейчас по всему городу выискиваю и не скоро домой вернусь.

— Если он пошел к тебе на квартиру, то уже арестован.

Антон поубавил шаг и посмотрел на Магуру:

— Выходит, не только его хату под наблюдение взяли, а и ту, где я квартирую? Выходит, и меня брать собрались?

— Выходит, что так, — согласился Николай Степанович. — И обязательно бы взяли, если бы на крыше ты повел себя иначе, стал пособником врага.

— Это чтоб сигналы самолетам давал, заодно с вражиной, с гадом ползучим был? Не на такого напали! Я в жизни оступался — было такое, срок получил — тоже такая строка в биографии есть, но чтоб фашистам помогать город бомбами крушить и людей убивать — этого от Селезня никто и никогда не дождется!

Они уже подходили к дому, где с недавних пор снимал угол Антон, когда Николай Степанович спросил:

— Приходилось прежде слышать о Хорьке?

— Нет, — ответил Антон, заходя в подъезд. — А это кто такой?

— Есть такой в городе. Непейводу с его компанией направляет на всякие дела, вроде сегодняшнего.

— Стойте! — воскликнул Антон. — Слышать не слышал и видеть не видел, потому как глаза мне завязали. А вот рядом с ним был! Непейвода все по его приказам делает! И меня при нем прощупывал, а потом приемник чинить попросил!

— Как думаешь, долго ли станет Непейвода отпираться от знакомства с Хорьком?

— Не! — поспешно ответил Антон. — Тотчас все выложит. Такие, как он, за свою шкуру страсть как боятся.

На третьем этаже он открыл своим ключом дверь и первым шагнул в квартиру.

— Вот он, гад ползучий!

Антон рванулся к Непейводе и занес над ним ракетницу, но оказавшийся рядом лейтенант госбезопасности перехватил руку и крепко, словно она попала в тиски, сжал. Селезень охнул и выпустил ракетницу.

— Боже! — вскрикнула Гликерия Викентьевна. — Не делайте ему больно! Умоляю! Я этого не перенесу!

— Отставить! — приказал Магура.

Лейтенант послушно отпустил Антона.

— Вы не успели исполнить свой песенный репертуар, — сказал Николай Степанович, шагнув к убравшему голову в плечи Непейводе. — Боюсь, что вам теперь будет уже не до песен, — и приказал арестованному: — Следуйте!

Из-под приспущенных век Непейвода мельком посмотрел на Гликерию Викентьевну, перевел взгляд на Антона и до боли сжал зубы. Затем, не поднимая головы, шагнул за порог.

— Господи! — вздохнула хозяйка. Все это время Гликерия Викентьевна стояла на пороге кухни, испуганно моргая ресницами. — И чего только на свете делается? Никогда бы не подумала, что это жулик. Доверяй потом людям, пускай их в дом!

— Это не жулик, — заметил Николай Степанович. — Это враг, притом отъявленный.

Старушка всплеснула руками и начала истово креститься.

— И мне идти? — угрюмо спросил майора Антон.

— Придется, — сказал Магура. — Без твоей помощи Непейвода, — Николай Степанович кивнул на дверь, куда скрылись арестованный и конвоирующие его сотрудники госбезопасности, — может надолго прикусить язык, а Хорек тем временем исчезнет, уползет в свою нору и начнет формировать новые диверсионные группы.

— Хитрая бестия, — вздохнул Антон. — Один Непейвода его в лицо знает, и где проживает тоже. Да только юлить эта вражина будет, дескать, «я не я, и хата не моя!» И тогда этого Хорька упустили.

— Поэтому и необходима твоя помощь при первом допросе.

Николай Степанович распахнул дверь и на прощанье успокоил хозяйку:

— Запирайтесь и спите спокойно: никто вас больше не побеспокоит.

Майор отворил дверь, собираясь покинуть квартиру учительницы музыки, но Антон вдруг резко обернулся, и сказал:

— Погодите!

Он шагнул к вешалке, где висели пальто, плащ, зонтик, и зажмурившись провел рукой по плащу.

— Был я здесь! До того, как с жильем устроился. Непейвода сюда слепым привел и слепым увел. Сколько раз потом тут толкался, а на ум не приходило, что я здесь уже бывал и приемник чинил!