Антология советского детектива-32. Компиляция. Книги 1-20

Дома он поманил пальцем жену Явер и негромко объяснил ей, что завтра с утра она должна пойти к жене прокурора и приготовить там вкусный плов с шафраном и со всеми приправами. Полная Явер даже глаза закрыла от удивления.

— Угощать человека в его собственном доме? Где это видно, Муртуз? Это неслыханное дело! Пусть лучше придут к нам. Как это так? Войти в чужой дом, засучить рукава и начать готовить плов?

Муртузоз сказал строго:

— Делай то, что тебе велят. Не рассуждай. Придешь-скажешь: в нашей местности обычай такой, так мы понимаем дружбу и доверие…

— При чем здесь доверие, Муртуз?

— Раскинь мозгами, чучело ты толстое. Ты думаешь, так это просто пригласить начальство к себе на обед?

— Я понимаю, что не просто.

— Тогда слушайся, — Муртузов оглянулся по сторонам, схватил Явер за руку и повел ее в угол комнаты, боясь, чтобы соседи через стенку не услыхали их разговора. — В клуб ты ходишь часто, а ничему не научилась. Даже не умеешь поговорить с людьми… Для чего же ты теряешь время в клубе, если ни черта не смыслишь в этих разговорах о «совести, идее, верности»? — Муртузов увидел грозный блеск в глазах у жены и поспешил переме нитьтон: — Моя милая, хорошая Явер. — Он схватил обеими руками жену за руки и потряс: — Понятно или нет?

— Поняла, Муртуз, но…

— Никаких «но». Никаких рассуждений. Вызубри то, что я тебе велел, как урок, не то срежешься на экзамене.

— Ей-богу, моя голова не вместит все это, Муртуз…

— Голова должна быть умнее туловища, иначе туловищу плохо придется, если голова не будет о нем думать.

— Я просто поражена, не знаю даже, что сказать об этом плове с шафраном, — никак не могла успокоиться Явер. — Может быть, мне просто приготовить, отнести., пускай что хотят, то и делают, а?.. А то в чужом доме приготовлять плов!

— Я жалею труды этого завклубом, — с сожалением сказал Муртузов — Для чего он читает все свои лекции? Он ничему не смог научить тебя. Даже тактичности…

— Тактичности? О какой тактичности ты говоришь?

— Для каждого дела нужна голова. — Вдруг Муртузов, исчерпав все свои доводы, обнял Явер и крепко поцеловал ее — Деточка ты моя, валлах, ты золото! Смекни, о чем тебе говорят…

Ласка размягчила Явер, и она обещала выполнить все, о чем просил муж. На следующий день она все приготовила, вычистила котел, сложила в корзину провизию и пошла на квартиру к прокурору. Запыхавшись, она с трудом поднялась по ступенькам лестницы и протиснулась в дверь, Хатун внимательно посмотрела на гостью и удивленно опросила:

— Что это, милая? Что это ты принесла?

— Ничего особенного, клянусь верностью, ничего, — затараторила Явер и потащила котел и корзину в кухню. — Клянусь жизнью. Ничего особенного…

— Как ничего особенного? Что это за груз у тебя? — недоумевала старуха.

— Я пришла… — пробормотала Явер. Она вытерла пот со лба и поспешно стала распаковывать корзину, стараясь не дать хозяйке дома опомниться. — Вот котел… чудо, а не котел… здесь у нас рис, зерно в зерно… А мясо? Разве в городе — вы видите такое мясо? Я пришла приготовить вам хороший плов, клянусь идеями, которым нас учат в клубе, мы умеем ценить людей…

— Ой, что ты, миленькая, что скажут люди? — решительно возразила Хатун, — Нет, нет, так не годится — У нас в Баку смеются над такими поступками. Да еще как смеются! Хохочут, в ладоши бьют!

Явер, несколько растерянная, терла краем платка с красной каймой румяное лицо.

— Клянусь совестью, у нас в районе так принято, — повторяла она, как заученный урок. — Обычай у нас такой, наши угощают гостей в их доме… И потом, разве мы посмеем побеспокоить таких дорогих гостей, как вы, клянусь верностью? Заставить вас идти к нам в халупу?! Вы еще, наверно, не отдохнули с дороги. А мы простые люди, бесхитростные. Отцы наши делали, и мы… — При этом Явер довольно бесцеремонно хватала с полок кастрюли и миски и выкладывала принесенные припасы.

Хатун старалась ей помешать.

На шум выглянула из комнаты Зулейха. Она посмотрела на мешочек с рисом, на глиняный кувшинчик с маслом, сушеный кизил, лук, кишмиш, мясо и пожала плечами.

— Что это такое, Явер-ханум?

— Ей-богу, Муртуз сказал, что надо приготовить у брата Мехмана плов по-нашему. Надо собраться вместе, одной семьей, и покушать. Человек на этом свете больше всего нуждается в верности и преданности друзей, клянусь небом… Вот как сказал мой муж, — слово в слово…

Потому что Муртуз изучил жизнь, как собственную ладонь.

— Разве так можно делать? Ай-ай… — мягко упрекнула Зулейха. — Мы бы сами с удовольствием угостили вас. Это же неприятно, приходить со своим угощением…

— Ну, Зулейха-баджи, какая разница: у вас или у нас? — ловко вывернулась Явер. — Мы же свои люди…

Муртуз только о вас и говорит дома. Он все время толкует, мы должны быть как одна семья. Разве сестра не может делать в доме сестры все, что ей хочется?.. А братья? Разве Муртуз и ваш муж не братья? Никто не должен мешать их близости. Разве может вместиться что-нибудь между мясом и ногтем на пальце? — Для наглядности Явер прижала пальцем кусочек мяса. — Мы теперь не чужие друг другу, мы близкие люди, у нас одно сердце, одно тело и одна душа…