Антология советского детектива-32. Компиляция. Книги 1-20

Три раза в сопровождении оперативных работников Синицын выезжал на рынок, но опознать торговца виноградом не смог. Тот как сквозь землю провалился.

При обыске квартиры Синицына мы нашли напильник со следами какого-то желтого металла. Этой находке особенно обрадовался Киселев, к нему снова возвратился былой энтузиазм: стоило доказать, что металл — золото, и можно уличить владельца напильника в попытке обмануть следствие.

Но через день мы получили заключение эксперта:

«...На разрешение поставлены следующие вопросы:

1. Следы какого металла имеются в насечках напильника?

2. Если это следы золота, то какой пробы?

Для установления химического состава металла желтого цвета, имевшегося в насечках напильника, производили эмиссионный спектральный анализ при следующих технических условиях: спектрограф ИСП-30, ширина щели спектрографа 0,015 мм.

В результате проведенного анализа установлено, что частицы металла желтого цвета представляют собой сплав меди с цинком, содержащий в качестве примесей алюминий, железо, кремний, магний, следы никеля, марганца, олова, свинца. Частиц золота на напильнике не обнаружено...»

Киселева заключение эксперта привело в уныние.

— Не напильник, а вся таблица Менделеева. Только вот следов золота нет. А спрашивается, на черта нам вся остальная часть прославленной таблицы?

— Послушай, и тебе не показалось, что кто-то из нашего нового круга знакомых темнит?

Ванилкину не имеет смысла что-то скрывать. Да и потом он сейчас готов рассказать даже больше, чем знает, лишь бы мы поверили в его чистосердечное признание. Синицын? Соседи по квартире показывают, что семья Синицыных ведет довольно уединенный образ жизни. Воспитывают двухлетнюю дочку. Раз в неделю приходят приятели Синицына поиграть в преферанс. Ну, Новый год, Первое мая, дни рождения — вот и все дин, когда к ним приходят гости. Среди них человека с бородкой и усами не видели. Сомнительно, чтобы он ухитрялся всегда являться во время их отсутствия. Тетя Катя? Слишком ограниченная и разговорчивая женщина. Таким обычно не особенно доверяют...

— Да-а-а, лейтенант Киселев. Это называется бегом на месте. Общеукрепляющим...

— Положим, продвинулись мы немало. Знаем об этом бородаче уже порядочно. И словесный портрет довольно подробный: встретим на улице — узнаем, как старого знакомого. Непременно узнаем. И манера говорить хорошо известна...

— Подожди-подожди... А Барабанов? Ведь он сказал Ванилкину, что берет организационные вопросы на себя.

— Если предположить, что наш «доброжелатель», покупатель золота и убийца Барабанова — одно лицо, то становится ясным, откуда он мог знать о прилете в Москву Ванилкина.

— Телеграмма или письмо?

— Вот именно, старина. Вот именно. Здесь возникает только один вопрос: как мы не додумались до этого раньше?

Мы не знакомы с нашими магаданскими коллегами. А интересно было бы встретиться и поболтать «за жизнь», заодно и за оперативность поблагодарить: ответ на наш запрос поступил через три дня. В магаданских отделениях связи квитанций о почтовых отправлениях Барабанова обнаружено не было. Не отсылал он также и телеграмм. Зато Астафьев, участковый уполномоченный с прииска «Таежный», нас обрадовал. Мы оказались правы: Барабанов отбил телеграмму в день вылета в Москву Ванилкина. Адресована она была на столичный главпочтамт, фамилия получателя — Климов. На почте девушка, выдававшая корреспонденцию, за несколько минут нашла квитанцию о получении телеграммы. Была она вручена в день отправления. Удивляться не приходится — разница во времени десять часов. Если ее учитывать, то неизвестный Климов мог без особой спешки совершить вояж в аэропорт. Там он встретил Ванилкина, с ловкостью иллюзиониста ухитрился похитить большую часть золота и потом позвонил в милицию. Убедившись в нашей оперативности, спокойно отправился домой. Мотивы? Главный мотив, вероятнее всего, жадность: мол, Ванилкин сядет и никто из участников аферы не узнает, что почти все золото у него. Жадность привела его и в гостиницу к Барабанову. Он думал, что тот не приедет в столицу пустым, но просчитался: Барабанов сам любил загребать жар чужими руками.