Антология советского детектива-34. Компиляция. Книги 1-20

Дэн отстегнулся, поднялся и, прислушиваясь к беспрерывным звонкам, которыми требовали немедленных услуг пассажиры, ответил:

— Только что закончил новый хит под названием «Под небесами летайте, партийцы, сами». Начинаться он будет звонками. А чего они раззвонились, папик?

— Я чувак, — поправил его Александр Иванович. — Валерьянки, наверное, требуют.

Заполошенные стюардессы метались по салону — они были на разрыв. Спасая положение, голос, уже мужской, объявил скороговоркой:

— Сейчас вам будут предложены прохладительные напитки. Располагающие свободно конвертируемой валютой могут приобрести в передвижном киоске товары, первой необходимости.

— Бухалово, значит, — догадался Дэн. — Сколько у нас зеленой капусты, чуваки?

— На десять флаконов, — сообщил ударник, бывший у них казначеем.

— Тогда тащимся! — решил Дэн и поинтересовался у Александра Ивановича: — Что будешь пить, чува–чок?

— Хочется, конечно, — признался тот, — но на халяву

не хочется.

— Следовательно, водки, — понял Дэн и распорядился: — Роб, соответствуй!

— Девочек бы пожалели, — сказала Галина Георгиевна. Она выбралась в проход и, поймав за рукав проносившуюся мимо старшую стюардессу, предложила свои услуги: — Вам помочь, девчата?

— Если можно, — согласилась старшая; — Видите, какая запарка.

— Что делать?

— Коляску с напитками покатайте, а то прямо рук не хватает.

В первом классе бухалово было даровое. Дипломат неверной рукой налил себе полстакана коньяка, заглотал быстренько, помотал набриолиненной головой и вдруг понял, что поступил некультурно, не предложив выпить единственному своему коллеге по классу — господину в твердой шляпе, который в настоящий момент, правда, был без шляпы. Предложил по–французски:

— Месье пьет коньяк? Виски? Водку?

— Я хотел бы воды. Просто воды, — по–французски же признался господин.

А воды не было. Дипломат решительно воткнул палец в пупку звонка и подождал недолго. Никакой реакции. Возмущенный, он выскочил в отсек туристского класса — снизошел. Снизошел, но с негодованием!

— Долго мне звонить? Стюардесса, немедленно воды в первый класс!

— Сию минуту! — успокоила его псевдостюардесса Галина Георгиевна и покатила тележку к первому классу.

Сообразив, что здесь что–то не то, дипломат забубнил объяснительно–извинительно:

— Неудобно, понимаете ли. Иностранец буквально изнывает от жажды, а тут…

Рокеры и Александр Иванович взяли по первой.

Остальные же пассажиры предпочитали валокордин. Старшая бортпроводница едва успевала отсчитывать капли в индивидуальные пластиковые аптечные рюмашечки, медленно перемещаясь от ряда, к ряду.

Двое других вяло торговали на валюту.

Вырвавшись из первого класса, Галина Георгиевна приступила к обслуживанию пассажиров второго сорта. В связи с отсутствием официального статуса, она особенно не церемонилась: вручала каждому ряду бутылку лимонада и бутылку минеральной со стаканами (каждому наливать не считала нужным) и катила свою тележку дальше. Сделав рейс туда–обратно, она оттащила коляску в подсобное помещение и бухнулась в кресло в первом ряду по соседству с добродушным здоровенным мужиком — идти на свое место не было сил.

— Устали? — сочувственно поинтересовался сосед.

— Ага, — подтвердила она. — Вы могли бы и помочь.

— Чем? Вас на ручках поносить?

Она рассмотрела его подробнее и в наигранной задумчивости произнесла:

— А что, вполне возможный вариант.

По милицейской ли привычке или из объяснимого мужского соперничества Александр Иванович наблюдал сей беззвучный для него игривый этюд весьма внимательно. Галина Георгиевна, как всякая дамочка, кокетничала вовсю: недоуменно поднимала брови, дергала плечиком, меняла улыбку на обиженную мину и наоборот, говорила, говорила. Амбал же больше радостно щерился. Не мент, конечно, но служивый: прямая спина, крутой постав шеи, излишняя тщательность в штатском одеянии. Ну и хрен с ними. С пацанами интересней.

К резвящейся парочке подошла, заканчивая медицинский обход, беззаботная после посадки старшая бортпроводница и, шуткуя, предложила:

— По рюмашке валокордина?

— Коньячку, Тамарочка, — поправила ее Галина Георгиевна.

— Сейчас первый класс обслужу и сообразим, — пообещала Тамарочка и удалилась в первый класс, где дипломат, налив себе коньячку, наполнял стакан господина в твердой шляпе пепси–колой.

— Сердце подкрепить не желаете? — спросила Тамара.

— Я уж этим, — дипломат поднял свой стакан, — его подкреплю.

— Что она предлагает? — по–французски осведомился господин.

— Сердечные капли, — объяснил дипломат.

— Я, пожалуй, приму, — решил господин.

— Накапайте ему, — сказал Тамаре дипломат.

— Я поняла, — заверила Тамара, порылась в санитарной сумке, извлекла свежий пузырек, накапала из него в пластиковую рюмку и протянула ее господину. Тот принял лекарство и, сморщившись, запил его пепси–колой.

10

Двое рабочих, руководимые самим начальником аэропорта, двигали к самолету диковинное сооружение, сконструированное из двух трапов для Ан-24 — плод шкодливой российской смекалки. В малом отдалении следовало за ними охочее до развлечений все народонаселение этого очага цивилизации.