Антология современной британской драматургии

ХАРПЕР.Крокодилы — это зло, и противостоять крокодилам — это всегда правильно. Их кожа, их зубы, отвратительный запах тухлого мяса из пасти. Крокодилы поджидают, когда зебры начнут переходить через реку, разевают свои пасти, хватают слабых и утягивают их на дно. Крокодилы по ночам нападают на деревни и утаскивают детей прямо из постелей. Крокодилы поедают своих врагов медленно, откусывая сначала ступни, потом лодыжки, колени, добираются до гениталий, а если они торопятся, то идут по городу, откусывая головы. Крокодил может тащить дюжину голов так же бережно, как он переносит своих детенышей; утащит обратно к реке, и они будут качаться на воде, как трофеи, пока не сгниют.

ТОДД.Я просто хотел сказать, что мы могли бы их использовать.

ХАРПЕР.А эти милые пушистые водоплавающие птички, самая маленькая всегда отстает и кричит «Подождите, подождите», и это так опасно, потому что их могут съесть. И их мать готова пожертвовать собой, чтобы спасти их.

ТОДД.А дикие утки к ним относятся?

ХАРПЕР.Дикие утки вовсе не относятся к хорошим водоплавающим птицам. Все селезни насильники, и они на стороне слонов и корейцев. А крокодилы всегда зло.

ТОДД.Как ты думаешь, разбудить ее или дать ей поспать? У нас совсем не будет времени, чтобы побыть вместе.

ХАРПЕР.Ты согласен со мной насчет крокодилов?

ТОДД.В чем дело? Ты что, не знаешь, на чьей я стороне?

ХАРПЕР.Я не знаю, что у тебя на уме.

ТОДД.У меня на уме то же, что у всех нас.

ХАРПЕР.Или возьми оленей.

ТОДД.Ты имеешь в виду милых малышей бэмби?

ХАРПЕР.Это была ирония?

ТОДД.Это был сарказм.

ХАРПЕР.Потому что они вырываются из лесов, скатываются с гор и терроризируют торговые центры. Если самкам удается убежать, когда в них стреляешь, они нападают на кого-то еще и топчут их своими страшными глянцевыми копытами, оленята пугаются под ногами у покупателей, и те падают с эскалаторов, молодые самцы врезаются в стеклянные витрины…

ТОДД.Меня не надо учить ненависти к оленям.

ХАРПЕР.…а старые, ты знаешь, какие тяжелые у них рога, какие острые, когда они врываются в толпу подростков, удирающих по улице?

ТОДД.Да, я это знаю.

Он задирает рубашку и показывает шрам.

ХАРПЕР.Это был олень?

ТОДД.Вообще-то это был медведь. Мне не нравится, когда во мне сомневаются.

ХАРПЕР.Это было, когда слоны пошли войной на голландцев, я всегда доверяла слонам.

ТОДД.Я стрелял в коров и детей в Эфиопии. Я травил газом объединенные войска испанцев, программистов и собак. Я голыми руками разрывал на части скворцов. И мне нравилось делать это голыми руками, я был точно в лихорадке, когда мои руки были в крови и перьях, я мог это делать целый день, это было лучше, чем секс. Так что не надо говорить, что на меня нельзя положиться.

ХАРПЕР.Я не отрицаю, что ты умеешь убивать.

ТОДД.Я знаю, что это не только восторг. Я выполнял скучную работу. Я работал на бойне, забивая свиней и музыкантов, и к концу дня спина болит, а перед глазами только люди, подвешенные за ноги.

ХАРПЕР.Так ты считаешь, что олени — зло?

ТОДД.Мы это уже проехали.

ХАРПЕР.И если голодный олень придет сюда во двор, ты его не покормишь?

ТОДД.Конечно нет.

ХАРПЕР.Как же так, ведь олени за нас. Вот уже три недели.

ТОДД.Я не знал. Ты сама говорила.

ХАРПЕР.Их природная доброта стала явной. Достаточно посмотреть в их кроткие карие глаза.

ТОДД.Это хорошая новость.

ХАРПЕР.Ты ненавидишь оленей. Ты обожаешь крокодилов.

ТОДД.Я запутался, потому что очень устал.

ХАРПЕР.Ты должен уйти.

ТОДД.Я же не чужой.

ХАРПЕР.Думаешь, я могу заснуть?

ДЖОАН выходит и попадает в объятьяТОДДА.

Ты не можешь здесь оставаться, они придут за тобой. Что ты скажешь, когда вернешься, что ты сбежала, чтобы провести день со своим мужем? У всех есть кто-то, кого они любят и хотят повидать, и уж во всяком случае, они скорее повидают их, чем будут лежать в какой-то дыре и ждать, пока их искусают муравьи. Или ты вообще не собираешься возвращаться, потому что если так, то лучше бы ты застрелила меня прямо сейчас. Кто-нибудь видел, как ты уходила? какой дорогой ты пришла? за тобой следили? Здешние орланы могли видеть, как ты пришла сюда. И ты рискуешь жизнью, сама не зная ради чего, ведь он говорит неправильные вещи. Разве тебе все равно? Может, ты не умеешь отличить добра от зла, что я знаю о тебе, два года прошло, я должна бы радоваться тебе, но как?