Антология современной финской драматургии (сборник)

Вечер. Кабинет режиссера и сценографа. Посреди комнаты стол, на нем макет декорации – домик со стеклянными стенами. Входит Олави, он ищет очки. Останавливается, засматривается на домик. Следом входит Саара. Олави в костюме, Саара тоже в вечернем туалете, они явно куда-то собираются.

ОЛАВИ (смотрит на домик).

СААРА. Ты здесь? Что ты делаешь? Мы ведь, кажется, опаздываем?

ОЛАВИ. Да знаю я. Очки вот потерял. Не помню, куда сунул.

СААРА. Постарайся все-таки вспомнить.

ОЛАВИ. А я что делаю?

СААРА. Извини, по-моему, ты просто стоишь и разглядываешь макет. Ты ужасно рассеянный. Ну скажи, о чем ты думал?

ОЛАВИ. Да ни о чем. Я здесь репетировал речь, так что они точно где-то здесь. Тьфу. Вечно я их куда-нибудь засуну.

СААРА. Ты не нервничай. Я просто хотела напомнить, что мы торопимся.

ОЛАВИ. И что, мне легче от этого? Очки-то все равно нужны, я же должен речь читать. И вообще ты сама виновата – связалась с полуслепым. (Оглядывает свой костюм.) Что это за наряд? Народ смешить.

СААРА. Ну в приглашении же сказано: театральное торжество, костюм в стиле ретро. Внятно прописанный дресс-код. И вообще ты очень красивый.

ОЛАВИ. Спасибо.

СААРА. А куда мы поедем на деньги, которыми тебя наградили? (Обнаруживает очки.) Да вот же они, у тебя в жилетном кармане.

ОЛАВИ. Спасибо. Дай-ка сюда. Вот послушай начало.

СААРА. Не успеем.

ОЛАВИ. Да ладно. Послушай.

СААРА. Ну давай, давай. Начинай.

ОЛАВИ. Так вот. Начало…

СААРА. Только успокойся. Не нервничай, не спеши. И читай спокойно, по бумажке, вот так.

ОЛАВИ. Ты что это, поучать меня взялась?

СААРА. А ты разве не об этом просил?

ОЛАВИ. Нет, я просил послушать. Терпеть не могу, когда мне говорят, что делать. Поэтому-то я и режиссер.

СААРА. Ну извини. Всё, молчу.

ОЛАВИ. Да. Я совершенно не умею говорить речи.

СААРА. Ну что ты!

ОЛАВИ. Театр является для меня… (Задумывается.) Или лучше сказать: «Театр кажется мне…»? Не слишком книжно?

СААРА. Да это одно и то же. Пропусти. Придумаешь какую-нибудь замену.

ОЛАВИ (читает). Однажды я совершал пробежку… (Задумывается.) Наверное, надо объяснить, почему я ее совершал? Так вот, я бегал, чтобы на меня напало вдохновение.

СААРА. Извини, знаешь, я вдруг подумала – может, ты отложишь эту бумажку и просто расскажешь обо всем как бы от себя? Вот как друзьям за кружкой пива рассказываешь. Вложи в эту историю чуть побольше себя.

ОЛАВИ. Опять ты режиссируешь.

СААРА. Да нет, я пытаюсь воспринимать с позиции слушателя, и именно поэтому… Ну ладно, делай как хочешь.

ОЛАВИ (откладывает бумажку и начинает медленно рассказывать). Мне нужно было придумать в «Смерти коммивояжера» некое движение для главного героя. Вилли Ломана. Некий жест.

СААРА. Вынь палец из носа. И можешь чуть-чуть ускориться.

ОЛАВИ. Ладно… Так вот, я бежал, и вдруг оказался возле ступеней Кафедрального собора. Я собирался пробежать по ним со всех ног, но тут вдруг сверкнула молния и начался дождь. Я посмотрел на пульсометр – сто шестьдесят ударов в минуту. Но на меня вдруг напал страшный кашель, дыхание перехватило, руки одеревенели, тело пронзила боль… Мне показалось, что я вижу себя со стороны. Я подумал: вот так же глохнет машина, когда мотор отказывает. Тьфу, как все это смешно и жалко!

СААРА. Нет-нет, все отлично, продолжай. Мы успеем.

ОЛАВИ. Но в этот самый момент… Хоть я и скрючился там на ступенях, мозг мой по-прежнему обдумывал постановку. И вдруг меня осенило. Вилли Ломан должен все время двигаться, преодолевая физические преграды: на сцене надо наставить всяческих загородок и ступенек. И только в самом конце, когда Вилли выгонят с работы, – он сядет на ступеньки, и сцена смерти произойдет под дождем. Во-от. И я потихоньку пополз от церковных ступеней… И тут мне на глаза попалось распятие.

СААРА. Нет, про распятие не надо.

ОЛАВИ. Но это же важнейший символ в западной культуре! Всех нас распинают так или иначе. Вилли распял сам себя. И я сделал почти то же самое. Забавно: на этой церемонии наградят человека, который практически повторил путь Вилли. И сейчас в зрительном зале собрались все однокашники, и я тем самым как бы поблагодарю…

СААРА. Отличная речь получилась. Но оставь в покое однокашников. А не то вызовешь саркастические усмешки.

ОЛАВИ. Саркастические усмешки – по поводу моей речи?

СААРА. Честно тебе скажу: я так до сих пор и не поняла, в чем смысл этой сцены с распятием.

ОЛАВИ. Зато все остальные оценили. Критики по полстраницы ей посвящали.

СААРА. Не понимаю, почему вам, мужчинам, так нравится, когда кто-то бегает по сцене с бревном на горбу.