Антология современной французской драматургии. Том II

ШАРЛЬ. Вы верующие?

МАКС. Мы, верующие? Нет.

МОРИСЕТТА. Не то чтобы да, но мы уважаем традиции, особенно ради детей и внуков.

МАКС. А иначе все исчезнет и получится, что Гитлер победит.

ШАРЛЬ. В моей семье он уже победил.

Пауза.

КЛАРА. Хотите что-нибудь выпить?

МАКС. Нет, нет, сначала почитаем «киддуш».

ШАРЛЬ. Я пошел мыть руки. (Выходит.)

Максдостает кипу и надевает ее на голову.

КЛАРА(очень сконфуженно).У нас ничего нет для…

МАКС. Я все предусмотрел, даже горькие травы.

КЛАРА. Мы не знали… Мы уже совершенно не знаем, что когда происходит… даты, праздники и прочее… Макс, лучше не надо сейчас ничего делать, лучше не надо. Ты извини меня, Морисетта, но… Садитесь, закуски на столе, он сейчас вернется. Ой, у меня даже нет мацы.

Садятся в молчании.

Шарльвозвращается. Максбыстро снимает с головы кипу и убирает горькие травы.

Молчание.

Шарльберет бутылку и снова выходит. Остальные остаются сидеть.

Шарльвозвращается и с шумом ставит откупоренную бутылку на стол. Затем тоже садится и, разворачивая салфетку, тихо спрашивает у Клары.

ШАРЛЬ. Закончили?

КЛАРА. Что, прости?

ШАРЛЬ. Эту их…

Кларакивает утвердительно.

Макси Морисеттапереглядываются.

КЛАРА(решительно).Ну вот, в общем, приятного аппетита! Можно, я вам положу или вы сами? (С сожалением.)Это не совсем кошерное… Если вы не едите окорок…

ШАРЛЬ(перебивая ее).Брось, я мастер это улаживать. «Окорок свиной, отныне нарекаю тебя окороком гусиным». Вот и все дела, можете спокойно есть.

МОРИСЕТТА(сконфуженно смеясь). Дас чего вы взяли, что мы едим кошерное? Только по праздникам, да и то!

МАКС. Да и то очень, очень редко. Да, да, да.

Все накладывают себе еду.

(Стараясь разрядить обстановку.)Угадай, кто умер?

ШАРЛЬ. Недавно или некоторое время тому назад?

МАКС. Недавно.

ШАРЛЬ. «Монд» ни про кого из знакомых не сообщал.

КЛАРА. Блумберг?

МАКС. Нет-нет, Блумберг просто очень серьезно болен.

КЛАРА. Вот я и подумала, что…

МАКС. Нет-нет, он совсем плох, но пока еще держится. Сдаетесь? Таненбаум!

ШАРЛЬ. Президент?

МАКС. Президент.

ШАРЛЬ. Роже?

МАКС. Он самый, Роже.

МОРИСЕТТА. Ты про какого Роже говоришь? Он президент чего?

МАКС. Про Роже Таненбаума, президента «Братского будущего».

МОРИСЕТТА. Ты мне не говорил.

МАКС. А ты что, его знала?

МОРИСЕТТА. Кого? Таненбаума? Нет.

МАКС. А вот мы с Шарлем знали Таненбаума очень хорошо. Он был нас немного постарше, верно?

ШАРЛЬ. Немного.

МАКС. Поколение между нами и нашими родителями.

Пауза.

Чего только он не пережил! И всегда из всех передряг выходил целым и невредимым. А тут бац, и готово, не прошло и двух недель.

КЛАРА. Его плохо лечили?

МАКС. Как бы не так. Он был знаком со светилами медицины.

ШАРЛЬ. Вот именно.

МАКС. Нет-нет, просто пришло его время, вот и все. А если пришло твое время…

Все молча едят.

(Обращаясь к Шарлю.)Ну, как там?

ШАРЛЬ. Что «как»?

МАКС. Как обстоят дела?

Пауза.

КЛАРА. Все в том же положении.

Короткая пауза.

МАКС(откидываясь на стуле).Шарль, я не вправе тебе что-либо советовать, ты взрослый человек, дипломированный специалист и прочее, но ты должен нанять адвоката.

КЛАРА(в ужасе).Адвоката?

МАКС. Надо нанять адвоката.

ШАРЛЬ. Ну конечно, я буду судиться с собственной дочерью!

МАКС. Кто говорит о том, чтобы судиться с дочерью? Ты подаешь в суд на настоятельницу и на монастырь в связи с тем, что тебе не возвращают твоего ребенка.

ШАРЛЬ. Ей девятнадцать лет, скоро двадцать.

МАКС. Она несовершеннолетняя.

Пауза.

Найми адвоката, и они сразу сдрейфят, я тебя уверяю.

Пауза.

Если не хочешь иметь дело с адвокатом, сходи по крайней мере к Каплану. Дядя Морисетты, Оскар Брейнер, до войны играл с ним по четвергам в карты.

КЛАРА. Каплан? Тот, который раввин?

МАКС. Главный раввин. Ты видел, какая поднялась шумиха после того, как он занялся детьми супругов Финали?

МОРИСЕТТА. Он напрямую общается с архиепископом.

МАКС. И может дойти еще выше, намного выше! И без посредников. Просто снимает трубку и…

Пауза. Шарльстарательно жует.

КЛАРА. Чем мы рискуем, Шарль?

Короткая пауза.