Антология современной польской драматургии

БАБКА. Испугался? Думал, так и останется? Так ты подумал?

ДЕД. Отстань от меня. Слышишь?

Сцена 27

Ночь. ЯЦЕК лежит на лавке в кухне. Не спит. Курит. Открывается дверь. Шаркая ногами, входит БАБКА.

БАБКА. Дымишь, вместо того чтобы спать. (Садится на табурет.) Глаз не могу сомкнуть… Ноги ломит, будто вот-вот отвалятся… Целый день крутишься…

ЯЦЕК(встает). Дай-ка я натру мазью…

БАБКА. Сперва помыть надо… Вода еще есть.

ЯЦЕК наливает воду в таз, ставит его на пол. Опускает ноги матери в воду. На ступнях видны шрамы от ожогов. ЯЦЕК заботливо моет ей ноги.

ЯЦЕК. Ты никогда не рассказывала…

БАБКА. О чем?

ЯЦЕК. Ну… Как это произошло…

БАБКА. Пожар был. Ты же знаешь. О чем тут рассказывать… только зло берет… (Вынимает ногу из таза.)

ЯЦЕК ее вытирает.

Мать спала внизу… Как убитая. Намаялась за день. Дым меня разбудил… Вся хата была в дыму. Я слышала, как мать колотит кулаками в дверь. Всюду огонь и этот вонючий дым… Дверь, проклятая, не хотела открываться.

Я ее дергала… Она будто разбухла от огня… Потом мать перестала… колотить. Я не могла сдвинуться с места… меня как парализовало. Убежала в последнюю минуту… когда обрушилась крыша. Сама не знаю как… Уже сквозь огонь… Она осталась… Осталась там. Тогда-то я их и обожгла… Вот здесь… пришлось пересадить кожу…

ЯЦЕК вытирает вторую ногу матери.

Теперь смажь. Осторожно.

ЯЦЕК втирает мазь.

Они стояли вокруг дома… как у костра. Вся деревня. Смотрели… Смотрели на огонь… Выпучили свои зенки… Стояли… как скотина, привязанная к кольям… Я помню каждое лицо. Каждое. Никто задницей не пошевелил. Никто. Я бежала на обгорелых ногах… Не чувствовала боли… Только потом. (Помолчав.) Загаси огонь в печи.

ЯЦЕК. Он давно погас.

БАБКА. Я сказала…

Входит заспанный ДЕД.

ДЕД. Свет жжете ночью… Случилось что-нибудь?

БАБКА. Ничего не случилось… Кроме того, что у тебя мочевой пузырь переполнен… Старый пропойца.

ДЕД. А ведь переполнен. (Входит в ванную.)

БАБКА. Его я тоже помню.

Сцена 28

ЖЕНЩИНЫ возле фигуры Богоматери.

2-Я ЖЕНЩИНА. Что это вы там высматриваете?

1-Я ЖЕНЩИНА. Смотрю, не сушатся ли пеленки…

2-Я ЖЕНЩИНА. Чего?

1-Я ЖЕНЩИНА. Пеленки…

КОВАЛЬСКАЯ. Пора вроде бы. Может, не закопали…

2-Я ЖЕНЩИНА. Боже праведный…

1-Я ЖЕНЩИНА. Вы думаете, что?..

КОВАЛЬСКАЯ. Либо да, либо нет.

Пауза.

2-Я ЖЕНЩИНА. А если… Если нет этого ребенка… если не надо сушить пеленки… то?..

КОВАЛЬСКАЯ. То понятно.

2-Я ЖЕНЩИНА. Но ведь… Не может этого быть. Надо кому-нибудь сказать, что-нибудь сделать…

1-Я ЖЕНЩИНА. Как будто это просто… Сказать… что и кому? Вы видели? Полиция, суд… Боже праведный.

КОВАЛЬСКАЯ. Надо иметь доказательства или самому засвидетельствовать. Никто ничего не видел, не слышал.

1-Я ЖЕНЩИНА. Каждый живет как хочет. Я вас не принуждаю.

2-Я ЖЕНЩИНА. Но…

1-Я ЖЕНЩИНА. Я вам очень советую…

Сцена 29

БАБКА и ДЕД сидят за столом. ЛЮЦИНА ставит на стол еду.

ЛЮЦИНА. Что вы с ним сделали?

БАБКА и ДЕД молчат.

Яма, вода?

ДЕД. О чем это она?

БАБКА. Бредит. В последний раз не была такой любопытной… И нечего печалиться. Радуйся, что все позади. Нет и не было. Запомни наконец.

ЛЮЦИНА. Я…

БАБКА. Что — ты?

ЛЮЦИНА. У меня есть…

БАБКА. Ничего у тебя нет. Слышишь? Никогда не было и нет.

ЛЮЦИНА. Есть. У меня молоко…

БАБКА. Не знаешь, что делать? Сцеживай и давай собаке. Только так, чтобы никто не видел.

Сцена 30

Утро. ЛЮЦИНА идет с ПЁТРЕКОМ по тротуару вдоль дороги. Со стороны храма приближаются КСЕНДЗ и МИНИСТРАНТ. КСЕНДЗ несет миро для больного. МИНИСТРАНТ звонит в колокольчик. ЛЮЦИНА и ПЁТРЕК опускаются на колени. КСЕНДЗ улыбается ПЁТРЕКУ. ЛЮЦИНА стоит, понурив голову. ПЁТРЕК смотрит вслед уходящим КСЕНДЗУ и МИНИСТРАНТУ.

ПЁТРЕК. Мама… Мама… они уже ушли.

ЛЮЦИНА встает, они идут дальше.

Сцена 31

В комнате на втором этаже. ОЛЯ и ЛЮЦИНА одни.

ОЛЯ. Родила?

ЛЮЦИНА молчит.

ОЛЯ. Ты родила?

ЛЮЦИНА кивает.

ОЛЯ. Дома?

ЛЮЦИНА молчит.

ОЛЯ. Мальчик или девочка?