Антология современной польской драматургии

УБОРЩИК. У меня руки затряслись — я старался не обращать внимания — а дверь эта — только что отштампованная дверь холодильника из серии Graffiti — на которой можно разные вещи записывать — вся была в крови — и в мозгах — и я подумал — как бы это в магазине выглядело — если бы кто-то не заметил и запаковал этот холодильник — а другой кто-нибудь взял бы да купил холодильник новейшей модели в кредит и повез домой — распаковал — снял пенопласт а на двери мозги и кровища — и я подумал — это же дверь на которой можно писать — и значит можно стирать — ну вот я и стал стирать сначала кровь эту а потом свою блевотину — и никак не мог остановиться — а он ухмыляется и спрашивает чего я такой бледный — привидение что ли увидел — ну тогда я пошел и занял у него денег.

РАБОЧИЙ. Ты же говорил что у него нельзя занимать — мог бы мне раньше сказать.

УБОРЩИК. А ты не спрашивал — короче я тут с пацанами из района договорился — и его же собственными деньгами им заплатил.

РАБОЧИЙ. А как отдавать будешь? — мне интересно — лично я не знаю как.

УБОРЩИК. А я не буду — когда его отмочат то он никаких денег назад не захочет — до смерти испугается и больше не будет смотреть на нас так как раньше — да вообще будет не на нас смотреть а на свои ботинки и первым кланяться будет.

РАБОЧИЙ. Так не делают.

УБОРЩИК. Это он так больше не будет делать.

РАБОЧИЙ. Я ему должен.

УБОРЩИК. Это он должен.

РАБОЧИЙ. Я лично боюсь.

УБОРЩИК. Я тоже немного.

РАБОЧИЙ. Я не немного.

УБОРЩИК. Да ладно — чего ты — он заслужил — ты знаешь почему он деньги взаймы дает?

РАБОЧИЙ. Знаю.

ПОЛЬША! ПОЛЬША! ЗАБЕЙ ГОЛОВ ПОБОЛЬШЕ!

На фоне этой надписи ПОЛЬСКОГО УПРАВЛЯЮЩЕГО бьют.

РАБОЧИЙ. А моя жена — она и так вечно недовольна — когда я дома — а вот когда ухожу — у нее сразу настроение поднимается — и хрен ее знает что она там делает — говорит что больше меня зарабатывает — а я когда мы с ней по улице идем смотрю на мужиков — и думаю сколько ж они зарабатывают и сколько я — и чего бы ей с ними не пойти прогуляться — и с какой это радости она идет рядом со мной — что я на хрен могу — я блин старею — ну в кредит могу ей что-нибудь купить — и то если она сама будет его выплачивать — потому что у меня таких бабок нет — учиться уже поздно — я до конца жизни могу платить только за квартиру ну и еще за еду — «Польша наша ого-го — дает Европе баб и молоко — молоко пьют наши дети а бабы дают нам и нашим сыновьям».

ТЕЛКИ ТАЩАТСЯ ОТ БАБЛА? — БЕРЕГИСЬ ТЕХ ЧТО ПОБОГАЧЕ?

ОНА. А может нужно метелить всех

кто умеет писать и читать и считать и запросто все объясняют

каждого кто хоть раз

надел на работу пиджак и галстук

и запросто это объяснил

может быть нужно их метелить

может это единственный способ

и надо это сделать

пока не поздно и пока не все забыто

может лучше метелить их день за днем

или неделю за неделей

чем так жить

чем это допускать

чем этого не допускать.

22

ДИРЕКТОР / ИТАЛЬЯНСКИЙ УПРАВЛЯЮЩИЙ / ОНА / СЕСТРА / + (возможно) ПОЛЬСКИЙ УПРАВЛЯЮЩИЙ

ДИРЕКТОР. В свете того что случилось — мы искренне сожалеем — мы просто не знаем как быть — все в страхе — после этого случая практически все стали бояться — мы вынуждены были увеличить расходы на технику безопасности — а теперь после этого избиения сами всего боимся — мне-то понятно что это не само собой получилось — что вы к этому приложили руку — так оно и есть поэтому мы пригласили вас для разговора — ведь наш долг заботиться о других и мы хотели бы подчеркнуть что на безопасности работников никогда не экономили и не экономим — но последние события — когда нападают на мирного человека — калечат его — конечно же понятно что это следствие чрезмерного общественного резонанса.

ОНА. Какой там чрезмерный резонанс.

ДИРЕКТОР. Это же практически терроризм.

ОНА. То ли еще будет.

ДИРЕКТОР. Я привык взвешивать свои слова — если б я этого не делал то не сидел бы тут.

ОНА. Я никого не осуждаю — ладно кто-то кому-то что-то сделал — но видать он кого-то сильно достал иначе ему б не сделали то что сделали.

ИТАЛЬЯНСКИЙ УПРАВЛЯЮЩИЙ. Мы конечно приносим вам свои глубочайшие соболезнования — мы конечно тоже скорбим и сожалеем — особенно потому что до сих пор считались предприятием с безупречной репутацией — вы впрочем и сами знаете — верно?

СЕСТРА. А как так получилось что ему вроде бы увеличили зарплату а в бумагах это нигде не зафиксировано?

ИТАЛЬЯНСКИЙ УПРАВЛЯЮЩИЙ. Насколько я знаю ему действительно повысили зарплату.

СЕСТРА. На 20 грошей.

ИТАЛЬЯНСКИЙ УПРАВЛЯЮЩИЙ. Такие у нас ставки — в соответствии с тарифной сеткой.

СЕСТРА. Мы хотели бы наконец узнать.

ДИРЕКТОР. Извините мы уже читали ваше заявление.

СЕСТРА. Мы хотели бы узнать — кто был тогда начальником смены.