Антология средневековой мысли. Том 2

Из этого ясно, что моральная философия трактуется Бэконом чрезвычайно широко: это не этика, и даже не философия, в современном понимании, но скорее спасительная мудрость, имеющая божественное происхождение и объемлющая все сферы практической деятельности человека[82]. Неслучайно именно понятие божественной мудрости (sapientia Dei) является для Бэкона ключевым при рассмотрении взаимоотношения веры и разума, теологии и философии. Позиция английского философа в этом вопросе достаточно ясна. Истина, с его точки зрения, полностью дана в Св. Писании, а все прочие науки служат для ее разъяснения: «Вся мудрость содержится в Св. Писании, хотя и должна разъясняться посредством права и философии; и как в кулаке собирается то, что более широко развернуто в ладони, так и вся мудрость, полезная человеку, заключена в Св. Писании, но не полностью разъяснена, и ее разъяснение есть каноническое право и философия»[83]..Поэтому «философия есть раскрытие божественной мудрости посредством учения и искусства»[84]. Бэкон верил, что Бог открыл истину иудеям, и эта истина была передана грекам через египтян и халдеев. «Ибо какой человек сам по себе мог бы познать небесное, и благодаря этому — знаки (indicia) вещей, и прочее бесконечное, о чем пишут философы? Определенно, и не Соломон, и не ветхозаветный Адам, и не какой-либо иной человек, но сам Бог открыл закон своим святым и философию ради постижения, распространения, обоснования, возвещения и защиты закона»[85]. Безусловно, при таких обстоятельствах философия фактически оказывается включенной в Откровение, причем достаточно органично: с одной стороны, Откровение санкционирует само существование философии, поскольку философия есть не что иное, кроме как раскрытие и толкование Откровения; с другой стороны, философия, наряду с каноническим правом, защищает ортодоксию, способствует постижению Откровения и распространению истинной веры.