Антология восточно–христианской богословской мысли, Том I

Разрешение этого противоречия может заключаться в том, что, вероятно, в рамках доктрины подобосущников предполагалось, что земные, «материальные» отцы и сыны — и подобны, и тождественны по сущности друг другу: «подобны» в смысле того, что имеют сущность такую же по виду, как их отцы, и «тождественны» — в том смысле, что каждый человек обладает частью материального подлежащего отца. В то же время Сын Божий — подобен, но не тождественен по сущности другим человеческим индивидам: Он не тождественен по сущности в том смысле, что в отношении происхождения Его по человечеству нельзя говорить об отце, «истечение», или «разделение» которого привело бы к Его рождению; Сын подобен, но не тождественен по сущности Богу–Отцу, поскольку рождается Отцом без какого‑либо разделения, непредставимым для нас (знакомыми только с рождением через «истечение», или «разделение») образом.

Это понимание согласуется и с фрагментом из Созомена, на который обращает внимание Стинсон[566]. Созомен следующим образом говорит про понимание подобосущниками понятий «подобосущный» и «единосущный»:

Между тем евсевиане и некоторые другие из епископов, славившихся тогда на Востоке красноречием и жизнью, стали, как известно, различать выражения: «единосущный» и «подобный по сущности» (κατ ουσίαν όμοιον), что называлось у них «подобосущие» (όμοιούσιον), — на том основании, будто «единосущный» относится собственно к существам телесным, например, к людям и прочим живым существам, к деревьям и растениям, которые получают бытие и сущность из подобного (έξ όμοιου), а «подобосущие» относится к существам бестелесным (άσωμάτων), например, к Богу и ангелам, из которых каждое мыслится само по себе, в собственной сущности (κατ* ιδίαν ουσίαν)^.[567]

Итак, по сообщению Созомена, подобосущники относили единосущие к вещам материального мира, для которых характерно обретение бытия и сущности «из подобного», в то время как для существ мира нематериального это невозможно, и такие существа являются «подобосущными». Однако похожее понимание телесного и бестелесного мира было и у неоариан: Евномий, ученик Аэция, по сообщению свт. Григория Нисского, утверждал, что «умные существа» (ангельские силы) отличны одна от другой по своим природам и не имеют между собой какой‑либо общности[568]. Тем не менее есть основания утверждать, что имеется существенная разница между позицией неоариан и подобосутцников. Позиция неоариан, насколько можно судить, основана на том представлении, что какая‑либо общность харакгерна в первуто очередь для материального мира н чем выше по иерархии бытия, тем в меньшей мере возможна общность[569], именно поэтому природы умных сил отличны одна от другой. Позиция же подобосущников заключается в том, что имеется некий видовой признак для существ как области телесного, так и бестелесного. В отношении последнего об этом ярче всего свидетельствуют места из «Памятной записки», где говорится об Отце как духе и Сыне как духе, происшедшем от Отца: «Сын, будучи духом и от Отца духовно рожденный, по ду’ху есть одно и то же с духом.<…>Сын как дух происходит от Отца, и на основании понятия о дугхе одно и то же с Отцом»[570], т. е. подразумевается, что у Лиц Троицы есть некое общее свойство. Когда же идет речь о «собственной сущности» ангельских существ (о чем сообщает Созомен), очевидно, имеется в виду, что каждое из них есть особый индивид, объединенный с другими сутцествами того же рода определенным обобщающим признаком, так же как в случае Лиц Троицы.

Заканчивается послание Анкирского собора 19–ю анафематствованиями, часть из которых направлена против улчения Маркелла Анкирского (который понимался как еретик, следующий учению Савеллия) и в целом против савеллианского понимания соотношения Лиц в Троице; другая часть анафематствований направлена против неоарианской триадологии.

В заключение укажем на один из важнейших аспектов учения подобосущников, выраженный в «Памятной записке». В целом подобосущники не различали понятий «сущность» и «ипостась». Эти понятия у них близки и указывают на некую единичную бытийственность, хотя «сущность» может указывать и на то, что свойственно для множества индивидов, а для понятия «ипостаси» характерно употребление в контексте, когда речь идет о трех Лицах Святой Троицы[571]. В этой связи в плане истории развития богословского языка важно отметить, что в «Памятной записке» вводится представление об ипостасных свойствах (идиомах), отличающих каждую ипостась от других:

Восточные для того говорят об ипостасях, чтобы прояснить существенные и действительно существующие особенности (тас ιδιότητας) Лиц.<…>Особенности самостоятельно и реально существующих Отца и Сына и Святого Духа восточные справедливо называют ипостасями Лиц, самостоятельно существующих, не признавая этих ипостасей тремя началами или тремя богами[572].