Но и по Божественной энергии Божество нетварно. Достаточно для нашей речи свидетельства святых и Вселенских соборов, из которых Пятый и Шестой возвещают о нетварности энергии Божией. Ибо собравшийся против Оригена — поскольку Ориген утверждал, что «творения совечны Творцу», присовокупляя к сему и причину: дескать, «Чтобы Бог не претерпел превращения, переходя из такого состояния, в котором Он не творил, к творению»[1689]
— святой и Вселенский Пятый собор провозглашает: «Бог, переходя из такого состояния, в котором Он не творил, к творению, не претерпел превращения по естеству, но по силе [потенции]; а лучше сказать, и по силе не претерпел, ибо от вечности обладал Он силою для того, чтобы творить. Но Бог привел ее в действие тогда, когда пожелал»[1690]. Говоря: «…не претерпел превращения по естеству, но по силе [потенции]», Собор показал различие (8ia9. А если кто скажет, что все это совершенно верно, однако станет недоумевать, каким образом Божество называется сразу и единым, и тремя — а богословы говорят, что Оно и многосоставно, и многоразлично (tuoikiAov), —
и как все это согласуется друг с другом, так что не закрадывается ни малейшего разногласия, — мы ответим следующее: почитаемое нами — монархия, ибо мы веруем во единого Бога, единого же не числом (ибо это свойственно низменности иудеев), но единого естеством; числом же Божество не едино, но троич–но[1694]. Действительно, называют Его и многосоставным, и многоразличным: многосоставным — по Ипостасям, а многоразличным — по естественно и превышеестественно присущим Ему свойствам. Вот и свидетельство Слова Божия[1695]: что касается единства естества — «Слушай, Израиль: Господь, Бог твой, Господь един есть» (Втор. 6, 4[1696]); что же касается трех ипостасей: «…крестя их, — говорит Господь, — во имя Отца и Сына и Святого Духа» (Мф. 28,19), а что касается присущих естеству Божию свойств — «Все, что имеет Отец, есть Мое, и Я прославился в них» (Ин. 16, 15; 17, 10). Коль скоро это так, то если бы мы стали утверждать, что Божество едино числом и вместе с тем не едино по числу, но троично или множественно, вышло бы у нас очевидное разногласие и не было бы истины в сказанном нами. Теперь же, коль скоро единство мы относим к естеству, а число — не к естеству, но к ипостасям и естественным энергиям, упраздняется кажущееся разногласие и мы оказываемся согласными и сами с собой, и с истиной. А раз все сие нетварно, как продемонстрировала речь, то между нетварным и нетварным, согласно богословам, и нет никакого различия.10. Опять же, существует единое нетварное — единый Бог, Который обладает всем этим естественно и превыше естества, нам же по человеколюбию раскрыл сие в речениях Духа. Но не дает тебе покоя многое из того, что высказывается о Боге с подобающим Богу различением[1697]
— и вот уже ты помышляешь о рассечении, разделении (8iaipeaiv) и пространственных промежутках. Почему же ты неустанно возглашаешь, что Отец — это одно, Сын — другое, а Утешитель — третье, и что Каждое из этих Лиц — совершенный Бог? Ведь и здесь — в случае ипостасей — имеет место очевидная инаковость (ποικίλον), поскольку никакой общности между Ними не усматривается[1698]. Но ты благоговейно молчишь перед благовествующим, и не суемудрствуя, веруешь преподаваемому учению. Так почему же ты не пребываешь во всем согласным с самим собой, веруя, что и относительно естественных энергий справедливо сказанное: «Все, что имеет Отец, есть Мое, и Я прославился в них», считая их многочисленными и нетварными? Либо насчет естественных энергий не пребывай в сомнении, раз уж не сомневаешься насчет ипостасей, либо не веруй и в ипостаси, коль скоро не желаешь пребывать в здравом мнении относительно энергий.