Антон Павлович Чехов в школе

Ведь в принципе, гений – это не норма, а следовательно, гениальность сродни умопомешательству. Здоровы только нормальные, то есть заурядные, «стадные» люди. Ведь что отличает пророков, поэтов, мучеников за идею? – повышенное настроение, возбуждение, экстаз, – всё то, что неведомо обычному человеку и что противоречит его животной стороне. А потому не надо бояться неведомого, ведь это знак избранничества. Черный монах озвучивает самые сокровенные мысли Коврина, который в момент галлюцинаций переживает «светлые, чудесные, неземные минуты», что со стороны кажется «странным».

Бред как высшее проявление жизни, когда человек счастлив, восторжен, жаждет любви. Когда работается ему как никогда вдохновенно и продуктивно. Когда постоянно он испытывает счастье и радость бытия. И в самом деле, бред какой-то, разве такое может быть на самом деле?

И только когда увидел насмерть перепуганную жену Таню, услышал её рыданья, Коврин вдруг испугался своей болезни. «Только теперь, глядя на неё, Коврин понял всю опасность своего положения, понял, что значат Черный монах и беседы с ним. Для него теперь было ясно, что он сумасшедший».

Побоялся Коврин уйти вслед за монахом за тонкий слой реальности. Вернулся в обычную, здоровую жизнь, с её лекарствами, усиленным питанием и растительным покоем. Стал нормальным, несчастным человеком. Он теперь как все, вялый, неудовлетворенный, и недоумевает: «Зачем, зачем вы меня лечили? Бромистые препараты, праздность, теплые ванны, надзор, малодушный страх за каждый глоток, за каждый шаг – всё это в конце концов доведет меня до идиотизма. Я сходил с ума, у меня была мания величия, но зато я был весел, бодр и даже счастлив, я был интересен и оригинален. Теперь я стал рассудительнее и солиднее, но зато я такой, как все: я – посредственность, мне скучно жить…»

И он прав. Именно в этом – здоровом, нормальном состоянии он разрушил свой брак с Таней, жестоко обидел воспитавшего его достойного человека – Егора Семеныча Песоцкого, сошелся с женщиной, которая нужна ему была лишь как сиделка. Жизнь его приобрела обычные координаты: служба в университете, компилятивная работа, душевная пустота и скука. «Коврин теперь ясно сознавал, что он – посредственность, и охотно мирился с этим, так как, по его мнению, каждый человек должен быть доволен тем, что он есть».

Но лучшая часть его души, олицетворяемая Черным монахом, с этим согласиться не может. Она укоряет Коврина за то, что он, будучи избранником Божьим, испугался, вернулся на тропу обыденности и погубил свою жизнь, что он не должен жить так печально и скудно.

Коврину радостно с этим соглашаться, но… тут-то жизнь его и обрывается. Кровь хлынула горлом. И вместе с ней оставили его все несбывшиеся мечты и невоплощенные планы. Никого не было рядом, и только Черный монах, его сладостная болезнь, утешал тем, что слабое его тело теперь уже не может быть оболочкой гения, что это лишь оно, утратив равновесие, умирает.

И вновь то были самые важные и нужные слова. Опять Коврин испытал почти забытое им, невыразимое, безграничное счастье.

Так что же это такое – Черный монах?

– Безумие, которое слаще разума? Вдохновение, за которое всякая цена будет малой?

– Приглашение к риску, без которого и жизнь и творчество пресны и безвкусны?

Черный монах – это осознание той страшной, таинственной силы, что таится в человеке гениальном. Она рождает образы, заполняет мир своими идеями, творит ту часть природы, что связана с воображением. А потому силлогизм Черного монаха логически безупречен. «Я существую в твоем воображении, а воображение твоё есть часть природы, значит, я существую и в природе». Черный монах – символ творческого мученичества и вечного скитальничества. Вот почему он явлен в чеховском рассказе в облике нищего странника, седого и босого, с бледным, страшно бледным, худым лицом.

Черный монах – это и мука, и страх, и блаженство творчества, отказ от которых равнозначен духовной смерти.

«Маленькая трилогия» (1898)

Каждый человек рано или поздно задумывается над вопросами: что такое жизнь? Как в ней участвовать, чтобы не было чувства неудовлетворенности? Как вообще относиться к жизни: с опаской, не лезть на рожон, занять своё маленькое, незаметное место и максимально обезопасить себя разного рода футлярами от возможных опасностей и неприятностей или предъявлять к себе и жизни самый высокий счет, не бояться рисковать и действовать? Каким путем следует идти человеку, чтобы обрести счастье?

Трилогия о «футлярной жизни»: рассказы «Человек в футляре», «Крыжовник» и «О любви» погружает нас именно в эту, важнейшую для Чехова проблематику. Объединяются эти рассказы в трилогию не только общей – «футлярной» – темой, но и общими героями, и сквозным сюжетом: охотятся двое: ветеринарный врач Иван Иваныч Чимша-Гималайский и учитель гимназии Буркин. Непогода заставила их укрыться в ближайшем поместье, которое принадлежит помещику Алёхину. Каждый из них и рассказал свою историю.

«Человек в футляре» (1898)