Антонов. Последний пожар

Александр Антонов в это время, ни о чём не подозревая, со своей любимой женой отдыхал в имени Дашково близ Инжавино. Он находился в отпуске, наслаждался красивейшими местами, купался в быстрой и прохладной речке Вороне, ловил рыбу. Любил он промчаться на коне рано утром по заливным лугам, сбивая на скаку росу с густой травы. Любил любоваться восходящим солнцем, блики которого отражались в речных струях. Он долгое время в тюрьме был лишён этих радостей и сейчас навёрстывал упущенное. В эти благостные минуты не думалось о тяжёлых вещах. Хотелось просто дышать и жить. А в имении после прогулок его встречала дорогая Соня с горячим чаем и вкусными пирожками.

– Хорошо как! – говорил Шурка, нежно её целуя.

Всё-таки устал он от кипящих милицейских будней. Работа нелёгкая. День и ночь приходилось целиком отдаваться милицейской службе. Иначе работать Антонов не умел. Дома он бывал редко.

Ворчала Софья:

– Забываешь ты, Саша, про меня. Сижу одна, всё тебя жду. Возьми ты отпуск. Поживём где-нибудь вдвоём без твоей стрельбы и постоянных тревог.

Антонову было жаль Софью, вот и поддался он на её уговоры. Оставив за себя на работе своего заместителя Боголюбского и наказав ему, чтобы в экстраординарных случаях сразу сообщал в имение, Александр устроил жене медовый месяц.

– Любить, Соня, никогда не поздно. А я тебе столько должен за твоё терпение – во век не рассчитаться! – говорил он ей в нежные минуты близости.

В один из жарких дней июля Александр с женой пили чай с малиновым вареньем на террасе старинного барского дома. Вдруг со стороны леса послышался топот конских копыт.

– Кто это так торопится к нам? – с тревогой проговорила Софья, всматриваясь в силуэты двух приближающихся всадников. Вслед за ними далеко растянулся пыльный шлейф.

– Сейчас узнаем, – спокойно ответил ей Александр и вышел на крыльцо.

Когда всадники подскакали ближе, он узнал их и радостно сказал Софье:

– Да это же Сашка с братом. Навестить приехали, черти.

Всадники спешились, привязали лошадей и поднялись на крыльцо. Поздоровавшись, Александр Боголюбский сразу начал о главном:

– Беда, Саша. Тебе срочно нужно скрываться.

– О, господи! – испуганно воскликнула Софья.

– Погоди. Что случилось? Что за переполох? – Шурке так не хотелось лишаться спокойствия и уюта. Он приобнял встревоженную Софью, пытаясь хоть немного её успокоить.

– Расскажи, Дмитрий, – попросил Боголюбский.

– В Тамбове большевики наших бьют. Губком арестован, Баженов тоже. Многих особо активных сразу постреляли. Повсюду облавы. Я еле ушёл. И сразу к тебе, предупредить, – доложил брату Дмитрий.

Он выглядел уставшим, тяжело дышал и смахивал рукавом проступающий на лбу пот.

– Вот это поворот! – присвистнул Шурка. – Так и думал, что предадут. Теперь и сюда потянутся.

– Я тоже так подумал, – ответил ему Боголюбский. – Как Димка прискакал, мы сразу к тебе рванули.

– А Михневича предупредили? – спросил Антонов.

– Ему записку послал. Надеюсь, что успеет уйти. Ещё кое-кого из наших предупредил, а всех не успеть.

– Понятно. Теперь там Поликарпов всё вверх дном перевернёт. Ему карта выпала.

– Брат, времени у нас совсем нет. В Тамбове всех метут и тут ждать не будут, – заторопил Дмитрий.

– Кончилась спокойная жизнь, – в сердцах сплюнул Шурка и стал распоряжаться: – Так… Соне с нами нельзя. Опасно. Саня, бери пролётку и отвези Соню в Тамбов к родителям. Успеешь. Потом к нам присоединяйся.

– Я с тобой, Саша. Достаточно мне расставаний, – начала было возражать Софья.

– Нельзя, Соня, – твёрдо сказал ей Александр. – Это очень опасно, а я не могу рисковать тобой. Как только всё немного успокоится, я за тобой приеду.

Софья заплакала и ушла собирать вещи.

– А мы, Дима, пока в Трескино спрячемся. Потом ещё куда-нибудь. У меня мест много, – произнёс Антонов.

– Придётся поиграть в прятки, – согласился Дмитрий.

– Вы Заева и Лощинина предупредили? – забеспокоился Антонов о закадычных друзьях.

– Нет, Степаныч, – ответил Боголюбский. – Тут самим бы ноги унести.

– Ох, жаль будет, если их возьмут. С такими в разведку можно, – сокрушался о друзьях Шурка.

– Даст бог, уберегутся, – подал надежду Дмитрий. – А вот и Соня.

Заплаканная Софья появилась на веранде. Она переоделась в дорожное платье, в руках держала небольшую сумку с вещами.

– Кузьмич! – крикнул Антонов появившемуся во дворе управляющему. – Седлай мне коня, а супруге моей организуй пролётку. Уехать нам надо. Да поторопись.

Потом Антонов, приободрив жену лёгким касанием руки, прошёл в дом и быстро собрал свои скромные пожитки. Главное, что документы и оружие с ним, а едой он всегда разживётся.

На долгое прощание времени не было совершенно. Александр крепко прижал к себе вздрагивающую от рыданий Софью, потом отстранил немного и посмотрел в мокрые дорогие глаза.

– Ничего не бойся, – сказал Шурка и поцеловал жену.

Кузьмич тем временем подал свежих лошадей. Антонов расплатился с ним за ночлег и еду и сказал, что они ненадолго уезжают в Саратов. Так он рассчитывал пустить красных по ложному следу. Родственники выехали из имения и остановились на развилке.