Антракт для душегуба

– Мне ответил старший оперуполномоченный Литвин Сергей Леонидович.

– Не знаю такого, – задумался Габриэль и посмотрел на Варю. – А почему он ответил? У Александра есть друзья среди наших?

– Я его тоже не знаю, – пожала плечами балерина. – Но Саша особо не распространялся о своих знакомых.

– Литвин Сергей Леонидович взял трубку, потому что сам Александр не мог, не смог и… не сможет ее взять, – ответил Коля, опуская глаза и болтая чайной ложечкой в пустой чашке, что особенно подействовало на нервы присутствующим.

– Что ты несешь? На тебя плохо влияет кофе?

– Не знаю, такого дорогого я не пил никогда, – пожал майор плечами и посмотрел на Варвару. – Скажи, Александр Лавров был тебе дорог?

– Что значит был? – не поняла Варвара.

– Да, что значит? – поддакнул Габриэль.

– Он очень тебе дорог? – опять поинтересовался Коля, чем вывел Варю из себя.

– Ты издеваешься, что ли? Конечно, дорог! Мы много лет вместе, я ему свою жизнь доверяла. Что случилось?! – Ее голос дал «петуха» от волнения.

– Успокойся, на нас люди смотрят, – стушевался Носов.

– Мне плевать! Что с Сашей?! Я сейчас стукну тебя!

– Он умер.

– Что значит умер? – опешила Варвара.

– Умер. Мне сказали, что он перерезал себе вены часов двенадцать назад. Сейчас у него в доме следаки.

Абрикосова вскочила. Всё поплыло у нее перед глазами, а ртом она глотала воздух и не могла надышаться, словно рыба, выброшенная на берег. Варвара уже не помнила, что с ней происходит, так как успешно потеряла сознание.

Глава 26

Прошла неделя. И сегодня для Варвары был один из тех дней, которые очень значимы в жизни людей, будь они со знаком плюс или со знаком минус. Сегодня хоронили Александра Лаврова.

Его друзья, коллеги, поклонники устроили танцовщику грандиозно-шикарные похороны. Впечатляющий гроб, отполированный до блеска, с ручками золотого цвета и даже каким-то орнаментом. Гроб был дорог и красив, но Варвару это не волновало. Она почему-то только сейчас подумала, что на самом деле все равно, как быть похороненным: в дорогом гробу или в дешевом. Что это по большому счету меняет? Александру уж точно было все равно. Конечно, дорогие аксессуары выглядели очень цивильно и, главное, стильно. Таким был и Александр – прекрасным человеком и безумно талантливым танцовщиком, элегантным, воздушным, красивым…

Варвара от какого-то оглушающего давления на уши и на голову ничего не соображала. И даже не вслушивалась в прощальные речи, что говорили в память о Саше. Александра отпевали в церкви по православному обряду. Поклонники на кладбище, когда гроб медленно, на лифте, стал погружаться в могилу, проводили его прощальными аплодисментами. Почему-то именно в этот момент Варвара почувствовала ужас. Она снова чуть не потеряла сознание, и если бы не сильные руки Габриэля, не его широкая грудь, куда она уткнулась, точно бы упала. Ее захватила волна отчаяния. Балерина четко осознала, что больше никогда не увидит Сашу, не почувствует его надежных рук, не взлетит в прекрасной поддержке, не поговорит с ним за чашечкой кофе. Саша прекрасно понимал ее, как человека своей профессии и как друга.

– Господи, это невыносимо! Потеря невосполнима! – рыдала она на груди Габриэля.

– Мне очень жаль! Правда, очень жаль. Я не знаю, что могу сделать для тебя, как утешить. Я не твой друг Александр, не танцовщик, я вообще тебе никто. Ты, словно ежик, держишь меня все время на расстоянии, но я готов тебе помочь… Если ты хоть капельку мне доверяешь, то я стану твоим другом и постараюсь заполнить пустоту в твоей душе, возникшую после ухода Саши… – говорил Габриэль и обнимал Варю.

Варя крепче прижалась к нему, тихо плача. Ноги ее не держали, голос пропал. Она не смогла выстоять до конца службы в храме – вышла на улицу и села на лавочку. Не смогла сказать прощальных слов как его главная партнерша за долгие годы. А на кладбище не смогла стоять в толпе провожающих – ей стало плохо, словно в воздухе не было кислорода или ее легкие утратили способность дышать.

Габриэль отвез Варю в гостиницу, она приняла успокоительное и заснула. Вечером она пришла в себя и попросила отвезти ее на кладбище, чтобы попрощаться с Александром в тишине и одиночестве. Габриэль принес ей кофе.

– Я готов ехать, машина в подземном паркинге.

Они довольно быстро доехали до места и пошли по ухоженной дорожке, освещаемой редкими фонарями.

– Который сейчас час? – спросила Варвара.

– Семь вечера.

– Время детское, но совсем темно…

– Ноябрь – самый темный месяц, – пояснил Габриэль. – А в этом году еще и снега нет, поэтому особенно неприятно.

– Пусто как… – оглянувшись по сторонам, задрожала Варвара и вцепилась в его руку.

Она периодически поскальзывалась, или у нее просто подкашивались ноги. Габриэль поддерживал ее.

– Осторожно… Недавно дождь прошел, а сейчас температура из нуля в минус ушла. Скользко, как по зеркалу идем.

– Новый год мы встретим без него… Я впервые буду встречать Новый год без Саши…

– Я очень тебе сочувствую. Здесь налево и до конца, могила вон в том углу следующего квадрата, – нежно прижал ее локоть Габриэль и повел в нужном направлении.