Антропо-видение. Как антропология может объяснить бизнес и жизнь

Джиллиан Тетт

«Антропо-видение. Как антропология может

объяснить бизнес и жизнь»

 

 

@importknig

 

 

Перевод этой книги подготовлен сообществом "Книжный импорт".

 

Каждые несколько дней в нём выходят любительские переводы новых зарубежных книг в жанре non-fiction, которые скорее всего никогда не будут официально изданы в России.

 

Все переводы распространяются бесплатно и в ознакомительных целях среди подписчиков сообщества.

 

Подпишитесь на нас в Telegram: https://t.me/importknig

 

Оглавление

ПРЕДИСЛОВИЕ

Часть 1. ПРЕВРАЩЕНИЕ "СТРАННОГО" В ПРИВЫЧНОЕ

Глава 1. Культурный шок

Глава 2. Грузовые культы

Глава 3. Заражение

Часть 2. ПРЕВРАЩЕНИЕ "ЗНАКОМОГО" В НЕЗНАКОМОЕ

Глава 4. Финансовый кризис

Глава 5. Корпоративный конфликт

Глава 6. Странные западники

Часть 3. ПРИСЛУШИВАНИЕ К СОЦИАЛЬНОМУ МОЛЧАНИЮ

Глава 7. "По-взрослому"

Глава 8. CambridgeAnalytica

Глава 9. WFH, или зачем нужен офис?

Глава 10. Моральные деньги

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Письмо к антропологам

 

ПРЕДИСЛОВИЕ

Я сидел в унылом номере советской гостиницы в мае 1992 года. За окнами грохотали выстрелы. Через комнату, на кровати с грязным коричневым одеялом, сидел Маркус Уоррен, британский журналист. Мы были заперты в гостинице уже несколько часов, пока на улицах Душанбе, столицы Таджикистана, шли бои. Мы не знали, сколько человек погибло.

"Что ты делал в Таджикистане до этого?" спросил меня Маркус, когда мы нервно прислушивались к боевым действиям. Еще год назад эта горная страна, граничащая с Афганистаном, казалась постоянной и мирной частью Советского Союза. Но в августе 1991 года советский режим рухнул. Этот распад привел страну к независимости и вызвал гражданскую войну. Мы с Маркусом были там в качестве репортеров, соответственно для Daily Telegraph и Financial Times.

Но моя биография была странной. До прихода в Financial Times я работал в Таджикистане, проводя исследования для получения степени доктора философии в области антропологии, этой часто игнорируемой (а иногда и высмеиваемой) отрасли социальных наук, изучающей культуру и общество. Как и многие другие поколения антропологов, я занимался полевой работой, что означало погружение в высокогорный кишлак, расположенный в трех часах езды на автобусе от Душанбе. Я жил в семье. Целью было стать "инсайдером-аутсайдером", наблюдать за советскими жителями вблизи и изучать их "культуру" в смысле их ритуалов, ценностей, социальных моделей и семиотических кодов. Я исследовал такие вопросы, как: Чему они доверяли? Как они определяют семью? Что означает "ислам"? Как они относятся к коммунизму? Что определяет экономическую ценность? Как они организовывали свое пространство? Короче говоря, что значило быть человеком в советском Таджикистане?

"Так что именно ты изучал? спросил Маркус.

"Брачные ритуалы", - ответил я.

"Брачные ритуалы!" взорвался Маркус, охрипнув от усталости. "Какой в этом, черт возьми, смысл?" Его вопрос скрывал более серьезную проблему: Зачем кому-то ехать в горную страну, которая кажется западному человеку странной, и погружаться в чужую культуру, чтобы изучать ее? Я понимал его реакцию. Как я позже признался в своей докторской диссертации: "В условиях, когда на улицах Душанбе умирали люди, изучение брачных ритуалов звучало экзотично, если не сказать неуместно".