Антропогенез

– Нет, тут одна сука из мутантов отхватила. – Баклан погрустнел и глаза стали стеклянными. – Я ей про ее уродливую морду сказал, а она сказала, есть меня будет потихоньку, тщательно смакуя каждый кусочек. В общем, они скоро придут, там слева что-то вроде холодильника, перед входом мешки с солью, они всех наших уже сюда притащили, и тут солью обработав, в холодильник бросают. Еще наши в соседней комнате вроде вчера орали. Твари общительные, так что скоро все увидишь глазами. А ты там их не можешь своим даром подчинить, а Шрам?

– Не думаю, что я смогу как-то на них воздействовать. Как они нас сюда притащили? Ты помнишь? – почувствовав подходящий ком в горле, спросил Шрам.

– Не помню, по мозгам тоже как будто приложило.

Шрам осмотрел внимательней цокольный этаж с расположенными под самым потолком окнами. Захламленные углы, непонятные шкафы, крепления для удержания людей, ванные и инструменты, генератор в углу. Пыль и грязь не так пугала, нежели следы крови, мочи и кала под самодельными крючьями и зажимами, даже не так пугали инструменты, как одна ванна почти до краев наполненная какой-то жидкостью с розовым оттенком, в которой плавала чья-то нога. Только сейчас Шрам вспомнил этот странный запах, который он однажды почувствовал в морге. Жена одного сослуживца, который сильно пил, затащила Сергея туда с просьбой сопроводить, а сама хотела какие-то шаманские штучки над мужем провести. Так вот, поймала она там одного патологоанатома, да и взяла водички с трупа, чтобы в борщ и алкоголь мужу добавить. Шрама передернуло при этих воспоминаниях.

Чувствуя, как сердце начинает биться быстрее, он услышал шаги и в подвал зашли трое в защитных масках и, стащив их на подбородок, один сказал:

– Позволь мне этого болтливого попортить, а то мне обидно до сих пор.

– Успеешь, сын!

Обратив внимание Шрама, самый старый с уродливым наростом на голове, прикрытым капюшоном, подошел ближе. Начал разглядывать Шрама, касаясь его лица грязными руками в перчатках с длинными черными ногтями.

Шрам молча также разглядывал уродливые выросты на голове, обратив внимание на ножной протез. Тот, разглядев что-то свое, воздел руки в воздух и радостно воскликнул, обдавая неприятным запахом Шрама.

– Возможно ли это, наш новый друг пришел в себя! Какой удивительный экземпляр!

Шрам смотрел с осторожностью, пока не было плана, глупо было проявлять геройство, как это сделал Баклан и поплатился. Глаза искали, но ответа как оттуда выбраться, он не видел.

Мутант же с протезом что-то почувствовал, насторожившись, возвел руки вверх:

– Господь, ты благословил нас на самом деле. В нашей семье будет пополнение, у меня скоро родится сын!

Злой ухмылкой оскалился Баклан и, облизав высохшие губы, произнес:

– Поздравляем, но кажется у вас дочка! Кхе, кхэ, можно что-то попить?

– Молчать, пока говорит Отец! – проревел здоровяк и кулаком ударил Баклана в грудь, так сильно, что тот с полминуты не мог вздохнуть, а когда вздохнул, прокричал: – Эй ты, падаль, что можешь только связанного бить? Отпусти меня, и ты узнаешь, как бьют настоящие мужики!

Стоявший поодаль, худой и длинный, в хоккейной маске расчехлил мачете, убрал за спину винтовку Симонова с голографическим прицелом, спокойно подошел к Баклану и, уже замахнувшись, был остановлен рукой Отца.

– Позволь новому гостю представить мою семью! Старший сын Сэт, младший- молчаливый, но не менее опасный Анубис.

Баклана разорвало от смеха, он смеялся так сильно, что пропустил молниеносное движение мачете, лишь перестал смеяться, когда увидел лежащие на полу пальцы левой руки.

Шрам же прикусил губу до крови, но сдержал улыбку.

Старший скрипящим голосом сквозь зубы прорычал:

– Можно я убью его, папа, но сначала отрежу уши и выбью все зубы!

Побледневший Баклан обмочился и упал в обморок, а Шрам продолжал кусать губу, бегая глазами то на одного, то на другого, а потом, когда почувствовала запах свежей крови, произнес:

– Если не думаете нас убивать, остановите ему кровь. И мы поговорим.

– Пусть так будет, можешь меня просто называть, Отец.

Младший наложил повязку на руку Баклана, и он от боли вздрогнул и пришел в себя, стиснув зубы, хотел прокричать что-то обидное, но Шрам его опередил.

– Много болтаешь, Баклан. Заткните ему рот, чтобы он не мешал приличным людям говорить.

Отец улыбнулся и оголил кривые, но белые зубы. Он быстро засунул какую-то тряпку Баклану в рот, тот лишь успел зло зыкнуть на Шрама.

– Не смотри на нас так зло сынок, ты не представишься братьям?

– Шрам меня зовут.

Все мы тут немного телепаты, сынок, знаю твою боль и гнев, и кажется, тот человек, который оставил тебе эти следы, был здесь, но ушел. Он очень силен, но странный, я прав?

– Да, прав.

– Как приятен и интересен этот новый мир, и самое приятное, ты его ненавидишь больше, чем нас, думаю- это хорошее начало для сотрудничества, не находишь?

– Не думаю, что это тут уместно. Что с нами будет?

Сэт улыбнулся и тыкнул в бок Баклана здоровым кулаком.

– Съедим или сделаем приманку. Да, папа?