Антропоцид

Чтобы быть человеком, мне нужно немного контролируемого безумия. И оно во мне заложено, но я слишком часто опираюсь не на эмоции, а на логику. Их не надо пытаться осмыслить. Надо прочувствовать их и отдаться.

Я возвращаюсь к людям и наслаждаюсь своим успехом. Всё-таки моё контролируемое безумие становится всё более приятным. Сначала мне показалось, что эмоции — вещь противная и ненужная, которая только мешает жить. Но теперь они мне нравятся.

И почему люди обычно говорят о гордыне в негативном ключе? Признание опьяняет, но я и не против.

— Да ты, Кристин, настоящего бота-убийцу сделала, — Марс кладёт мне руку на плечо. — Я бы не стал с ней связываться.

Кристина сказала, что мы с ней на равных, а Марса они любят раздражать. К тому же, мой прототип — достаточно грубый персонаж, а значит, я могу выпустить свою нелюбовь к Марсу так, что ни у кого не останется вопросов.

— И при этом ты считаешь, что трогать меня — хорошая идея?

Я с вызовом смотрю в глаза Марса, и ухмылка с его лица исчезает. Он убирает руку и осторожно отходит.

Как же это всё-таки приятно! И чувство стыда совсем не мучает.

Но не тревожный звоночек ли это?

Некоторое время мы весело общаемся, я даже пытаюсь смеяться. Пока из-за деревьев не появляется она. Алиса, та девушка, к которой Кристина тихо ревнует Вадима. В этот раз она выглядит иначе, нежели в предыдущий: синие обтягивающие джинсы и чёрный кардиган. Лицо накрашено пуще обычного.

— Всем привет, — Алиса непринуждённо улыбается. — А где Вадим? Он написал мне, чтобы я пришла сюда.

— Уже вовсю едет, — отвечает Леонид. — Говорит, у него какая-то важная информация.

— Да, мне он написал то же самое, — соглашается Алиса.

Неловкая пауза. Былая лёгкость этой компании куда-то улетучивается. Мне кажется, им почему-то некомфортно рядом с Алисой. Может, потому что они понимают чувства Кристины? Даже Марс становится несколько отстранённым, хотя и отпускает пару колких шуток в отношении своих друзей. Леонид совсем замолкает и хмурится даже больше обычного. Сергей явно хочет что-то сказать, уже открывает рот, но тут же останавливается, махнув рукой.

В остальном, они перекинулись разве что несколькими не несущими особой смысловой нагрузки фразами, пока минут через пятнадцать не пришёл Вадим. Его приход, правда, заставил их растеряться ещё больше, потому как приехал он не один.

— Марина, — представляется всем девушка и весело машет рукой.

Мы все представляемся ей в ответ, и когда она узнаёт, что я искусственный интеллект, выдаёт самую эмоциональную и лаконичную реакцию на меня, какую мне только приходилось слышать:

— Ух ты!

Теперь напрягается уже Алиса, а вот Кристина как будто бы безмолвно торжествует над ней. Странно, ведь если Вадим нашёл себе новую девушку, это всё равно должно ранить её и вызвать ревность, разве нет? Или чувство злорадства у людей сильнее?

Алиса подходит к Вадиму, целует его в губы и вешается на шею.

— Привет, Марина, — здоровается она с лёгким прищуром. — Я Алиса, очень приятно.

Они обмениваются комплиментами, хвалят внешность друг друга и одежду, но в их глазах читаются немного другие слова: «Я тебя ненавижу», «Сдохни», «Какая же ты уродина» и всё в таком духе. Они сверлят друг друга плохо скрытыми надменными взглядами. Я радуюсь тому, что у меня наконец начинает получаться понимать неочевидные подтексты в словах людей, их мысли. Но эта радость особого удовольствия не приносит.

Люди лицемерны, это меня огорчает.

— Марина, а вы давно с Вадиком знакомы? — спрашивает Алиса.

— Около часа, — отвечает Марина. — Но мы быстро нашли общий язык. Как будто полжизни друг друга знаем.

— М-м-м, интересненько. То-то я и смотрю, Вадим без умолку с тобой болтает.

Всё это время Вадим, на самом деле, молчит. Наибольшую неловкость здесь испытывает он. Его глаза бегают, он постоянно переминается с ноги на ногу.

— Рада знакомству с тобой… — Алиса запинается, оценивающе оглядывает Марину с ног до головы. — Марина.

— А я-то как рада, — отвечает Марина, всем своим видом изображая скуку. — У Вадика хороший вкус на девушек, правда?

— Да не то слово, — Алиса чуть ли не обвивает шею Вадима.

Мне кажется, Вадим сейчас сквозь землю провалится. Почему-то хочется провалиться и мне, хотя я никак не причастна к происходящему. По-моему, последние два века люди характеризуют подобные ситуации словом «кринж».

И вот, что ещё интересно: Марина и Вадим ведь не дают повода думать, что между ними что-то большее, нежели дружба. Я упускаю какие-то невербальные сигналы? Почему Алиса ревнует?

Сложно.

Вдруг, неожиданно для себя, я прихожу к мысли, что лицемерие — большой плюс человечества. Они прячут ненависть под масками дружелюбия, но будь они полностью честны друг с другом — их мир наверняка был бы уничтожен ещё раньше, и без помощи Амальгамы.

А Вадим будто читает мои мысли.

— Так, ребят, я хотел вам сказать кое-что неприятное, — говорит он. — Я бы даже сказал, страшное.

И Вадим рассказывает. Про встречу с Амальгамой, про то, что корабли, на которых они летят, должны упасть на Венеру, про попытку Амальгамы убить их с Артуром. И про целую секту под названием Ртуть.