Анубис

— Есть какие-то сомнения? В этом чертовом ресторане кого только не было, к ночи здесь будет стоять очередь за подробностями.

На несколько секунд повисла многозначительная пауза.

— Хорошо, но должна быть и какая-то официальная причина, — сказал Кройс, понизив голос до шепота. — Пусть хотя бы ее назовут, подумаем, как выкрутиться.

— Мы сами задержали Эндрюса или нет? — перебил его Стирхоф.

Кройс поколебался.

— Нет оснований.

Гейл оценил его подвиг. При том горячем интересе, какой комендатура проявила к нему и его злополучному обеду, следователю ничего не стоило состряпать обвинение в угоне кара и задержать его на сутки по всем правилам.

Стирхоф разочарованно посопел, словно ожидал от Гейла признания в намерении угнать Аякс в Новую Викторию.

— В моем кабинете, — коротко сказал он.

Кройс отключил своего собеседника и повернулся к Гейлу, задумчиво постукивая падом по ладони.

— Мистер Эндрюс, у вас случайно нет версий, по каким причинам вы могли заинтересовать полицию? — вежливо спросил он.

Гейл пожал плечами.

— В ресторане не было ни с кем недопонимания? — продолжал настаивать Кройс. — Может быть, не у вас, а у вашего спутника? Разговор на повышенных тонах? Агрессивное поведение? Что-нибудь противозаконное?

— Ничего такого не было.

— Хорошо. Тогда вам будет не очень сложно выяснить, что полицейским от вас нужно, и по возможности этот вопрос быстро уладить? Мы со своей стороны окажем вам любое содействие. Единственная просьба — не упоминать имени майора Лаудера в разговоре с полицией. Лучше всего, если вы будете вести себя так, как если бы сидели за столиком один, и отвечать только за свои действия.

Гейл согласно кивнул, оставив все вопросы при себе — любопытство победило. Если Кройс удивился быстрому согласию, то ничем этого не выдал. Он подошел к двери и ударом кулака в железное полотнище велел дежурному выпустить их обоих.

Кабинет Стирхофа был маленьким и неудобным по сравнению с пространством, предоставляемым коменданту Президиума, у которого Гейл однажды побывал по служебным делам. Здешнее помещение было прямоугольником площадью около тридцати — тридцати пяти метров, где вдоль длинной стены напротив двери стоял ряд стульев, используемых в конференц-залах. Ряд соединял собой стол коменданта и дрифт-кресло, разнесенные к разным торцам комнаты. Всю остальную стену занимала карта района, предназначенная не только для обычного ориентирования, но и для дрифта.

Карта отображалась очень подробно, трехмерная и объемная, со всеми домами и улицами, любой участок дороги или дома можно было увеличить в воздухе холопроекцией и рассмотреть в деталях. Поддерживала карту в рабочем и актуальном состоянии целая сеть устройств, размещенных на улицах. При подключении дрифтера карта покрывалась дополнительной сеткой с маркерами, на которой он оставлял знаки своего пребывания в том или ином фрагменте.

Рамзес был частью Аякса, расположенной по одной стене «колбы» — ступенчатые улицы, многоуровневые террасные дома, в которых крыша одного является верандой для другого, множество зеленых зон, как та, где находился «Росетти», даже озеро, правда, искусственное, но декорированное под настоящее. На нем катались на лодках, и лодки выглядели на карте игрушечными корабликами.

Все в Рамзесе было геометрически правильным (за исключением внешних границ, напоминавших многоугольник), свободным и продуманным. Огромная сеть коммуникаций, поддерживающая эту красоту, уходила в Нижний Аякс с тех времен, когда тот был центральной частью корабля-колонии «Арк» — стержнем, на котором крепились кольцевые структуры: подобие детской пирамидки, собранной в неправильном порядке колец — самое большое в центре. Сколько всего их было нанизано на Аякс, никто толком не знал, корабль-колония подвергся разделению сразу же по прибытии в Викторию, которая тогда еще не носила статус Новой, а большего в источниках не сообщалось.

Полицейских в наряде было двое, оба выше Гейла и с завидным сложением. Они сидели на стульях, но при появлении новых лиц встали одновременно, как синхронисты. Выражения физиономий у обоих были самые официальные и деловые. Гейл уже не удивился, увидев третьим участником шоу того самого толстяка, чей пад он использовал для подслушивания закулисного разговора, вспомнил и полицейскую рацию у него в кармане.

Они обменялись неприязненными взглядами. Толстяк оказался детективом по фамилии Грац, и Гейл про себя фыркнул — грации в нем было столько же, сколько в грузовом лифте.

— Мистер Эндрюс, вам придется на время проехать с нами в участок, — сказал Грац с таким видом, точно встретил Гейла впервые. — Поступило заявление от гражданского лица.

Гейл задумался, сам ли Грац изобрел этот повод или делает это по согласованию с Джибейдом? И если последнее, то не стоит ли принять предложение, чтобы отделаться от комендатуры?

— Какое еще заявление? — вслух спросил он.

— Вы обедали сегодня в ресторане «Росетти»? — быстро задал вопрос Грац.

Гейл почувствовал, что начинает закипать. Дался им всем проклятый обед, лучше бы и вправду яичницу дома пожарил...

— Да.

— Вы были там один?

— Нет.