Ануш. Обрученные судьбой

Вдруг снизу раздался тихий звук, похожий на плач ребенка, Ануш опустила глаза на корзину, стоящую около ее ног. В ней что-то пошевелилось, и показалась детская ручка. Солнечный луч заиграл на золотом колечке на пальце Ануш.

— Ты… замужем?

— Да.

— Когда это произошло?

— Это имеет значение?

Младенец заплакал.

— Это твой ребенок?

— Да.

Джахан смотрел на девушку, его лицо стало каменным.

— Зачем ты вернулся, Джахан?

— Мне приказали вернуться. На черноморском побережье опасно, и людей перемещают вглубь страны.

— Людей?

— Армян.

— Я армянка, Джахан. Ты пришел, чтобы увести меня?

— Это ради твоего же блага! Из соображений безопасности.

— Безопасности? — Она горько рассмеялась. — А мои соседи турки? Они здесь будут в безопасности?

— Я смогу тебя защитить, — произнес Джахан натянуто. — Тебе не причинят вреда.

Она отмахнулась от этих слов, будто от роя мух. Нагнувшись, она подняла корзину.

— А моя девочка, — начала она, протягивая ему дитя, — ты и ей предложишь защиту? И моему мужу?

Он не ответил, и она развернулась, чтобы уйти.

— Ануш… Ануш, подожди! Если ты не пойдешь со мной, иди на восток. Иди вдоль побережья к Батуми! Уходи немедленно! Сегодня!

Они постояли некоторое время молча, будто что-то еще можно было исправить. Она отвернулась, и солнце коснулось ее косы, которая свисала с плеча и касалась тонкой ткани блузки.

Джахан закрыл глаза, а когда открыл их, девушка уже ушла.

Ануш

Когда Ануш добралась до дома, Лале спала. Она перенесла ребенка в комнату в задней части дома, где было прохладнее.

Зайдя в спальню, девушка стала выдвигать ящики комода, один за другим, и все вещи перекладывать в мешок.

В кухне она открыла все шкафы, беспорядочно выгружая их содержимое на стол. Две серебряных столовых ложки, которые Гохар подарила на свадьбу, были по-прежнему завернуты в голубую ткань. Баклажка из тыквы была наполнена водой. Кусок соленой свинины, завернутый в марлю. Нож. Хлеб. Немного риса. Горсть семян, принесенных Гохар. Лезвие для бритья, принадлежавшее ее отцу. Локон волос Лале. На столе уже не осталось свободного места, слезы капали на растущую груду.

Военный, которого она встретила сегодня, не был Джаханом. Это был незнакомец, орудие в руках правительства, турок, вмешивающийся в чужую жизнь. Вытирая слезы, она пошла к двери комнаты Казбека и открыла ее. Было темно, отсюда еще не выветрился крепкий мужской запах.

Кровать, стол и стул едва можно было различить в тусклом свете, который просачивался сквозь неплотно закрытые ставни.

Она споткнулась о железный брусок, и в воздух поднялась пыль. Из маленького очага на пол высыпался потемневший пепел, но в целом комната была опрятной.

От запаха Казбека у нее скрутило живот. Напротив двери стояла кровать с высокой, до середины стены, дубовой спинкой, напоминающей надгробный камень.

Свекор несколько раз заставлял ее убирать здесь, и она заметила, что кровать иногда немного отодвигали — на деревянном полу остались царапины.

Девушка обеими руками попыталась отодвинуть кровать, но та не поддавалась — изголовье было слишком тяжелым. Сев на корточки, Ануш уперлась в край кровати спиной и снова попыталась ее сдвинуть, потом еще раз. Наконец у нее получилось — кровать сдвинулась на несколько сантиметров. Она напряглась снова, и кровать отъехала от стены, оставив царапины на полу. Этого было достаточно, чтобы можно было заглянуть за нее. Ануш стала на колени и посмотрела на стену за изголовьем. Деревянные планки были прибиты гвоздями и казались абсолютно целыми.

Наверное, она ошиблась. Она была так уверена, что тайник именно здесь!

Только одна доска, напротив верхней части изголовья, отличалась от других, она не была прибита гвоздями, а подогнана так, что плотно входила между соседними досками.

Кончиками пальцев она начала ощупывать все доски, спускаясь до самого пола. Вдруг что-то укололо ей палец, она ухватила это и вытащила на свет — это был конский волос. Их прокладывают между стенами для утепления. Он должен был откуда-то вылезти. Ануш еще раз провела рукой по доскам и остановилась, когда нащупала выемку размером с большой палец в последней доске. Когда Ануш нажала на выемку, доска отскочила, и она нашла то, что искала. Кожаный мешочек с кровавыми деньгами Казбека.

— Что ты делаешь?!

Ануш подпрыгнула от неожиданности.

— Я говорил тебе, никогда сюда не заходи!

— Хусик… ты испугал меня.

— Где ты это взяла? Отдай мне! — Он вырвал мешочек из ее рук. — Так вот где он его прятал! Надо было раньше поручить тебе найти его. — Хусик окинул взглядом комнату отца. — Закрой плотнее ставни.

Ануш так и сделала, и комната погрузилась в темноту.

— Нам нужно уходить, Хусик, — сказала она, идя вслед за мужем. — Нам всем нужно бежать!

Хусик отодвинул стул и сел за стол. Он смотрел на лежащую перед ним гору вещей, и наконец взгляд остановился на куске свинины. Взяв его, он развернул ткань и ножом для кожи стал нарезать тонкие, как папиросная бумага, кусочки.

— Хусик, людей выгоняют из домов. Армян. Нам нужно уходить. Если нам удастся добраться до Батуми, мы сможем остановиться у родственников Гохар. Там мы будем в безопасности.