Анжарская академия. Темный магистр исцелению не подлежит (СИ)

Так меня давно не целовали. В последний раз ко мне прикасался Крис, и от гадостных воспоминаний все под кружевами болезненно поджималось. Не хотелось подпускать к себе кого-то еще долгое, долгое, бесконечное время… Но бредящий Райс, Варх свидетель, не спрашивал разрешения.

Он держал крепко, так, что о побеге и помышлять не стоило. Но вместе с тем бережно. И глядел на меня, как на… как на вожделенный кусок мяса. Или торта. Или бутылку с эшерской. Словом, как на что-то до мурашек желанное, явно путая меня с мелко-пяточной маутянкой.

Определенно, он принял меня за свою жаркую подружку из партэля. Уж больно голодный взгляд. Зря я выгнала ту девицу, один Варх знает, чем с ним занимавшуюся.

Впрочем, я догадывалась, да… Пыталась не осуждать. Это ведь его право, он мужчина и…

– Какого гхарра ты тут забыла? – рявкнул вдруг прямо в губы.

Так неожиданно, что я застыла с приоткрытым ртом в каких-то нескольких сантиметрах от породистого носа. И принялась ошалело разглядывать магистра. Как-то иначе он мне сейчас виделся.

– Я… я… – запнулась, заглатывая судорожно драгоценный кислород. – П-пятку… трогала…

– Мою?

– Ваши побольше будут, – я постаралась снова не дышать, чтобы не тревожить выдохами разгоряченную кожу. – А вы?

– Я спал!

– Вот и спите! – возмущенно попросила, прикусывая мокрую губу.

Кожа под кружевом саднила, похоже, магистр успел на ней синяков наставить. Пробитое гхаррово копыто!

Райс гневно засопел и поджал губы, продолжая фиксировать мое тело на себе. Иначе бы я, уж само собой, давно сбежала.

– Вархов Граймс…

– Причем тут он?

– И правда легче, – осоловело выдавил магистр, жадно поглядывая на мой рот. – Ты хотела помочь, хавранка?

– Знаете, я…

Меня заткнули. Совершенно бесцеремонно. Ртом! Утопили в настойчивом поцелуе, прижали к дрожащему в агонии телу. Все-таки Райс продолжал бредить. Ни гхарра он не пришел в себя.

– Что вы… творите… – прошептала, уворачиваясь от носа, упиравшегося в мой. Избегая сталкиваться с мутным взглядом.

Меня как-то непривычно потряхивало. Может, от странной позы. Телу не хватало опор, но принять другую оно не могло, а хвататься за мужчину было неловко.

– Лечу.

– Кого? – уточнила, сглатывая слюну. Сдувая светлые волосы, хаотично нападавшие на лоб.

– Себя! – рявкнул магистр, в один час лишившийся всех обезболивающих средств. Моими стараниями. И вот прямо в этот момент бравший с меня компенсацию.

– П-помогло? – спросила недоверчиво.

Ей Варху, странная медицина.

– Представь себе, – недовольно прошипел, яростно проводя губами по моей щеке. – Действительно полегче…

– Ууу… – тихонько провыла, понимая, что я от настоящей целительницы с правом практики только что опустилась до тех, кого вызывают из партэлей.

– Ты странно пахнешь, хавранка, – сообщил он, замирая. – Вялеными сливами. Или вареньем из груш.

– Вам показалось.

– Точнее не смогу определить. Я не поклонник сладостей, – проворчал мужчина, наматывая мои волосы себе на пальцы. Притянул к носу несколько светлых прядей, понюхал, зажмурился.

– Да как можно не любить сладкое? – удивилась совершенно искренне.

– Иди спать, Вивика. И на этот раз очень, очень качественно.

Он разжал руки, и я мигом вскочила с варховых колен. Сбежала под одеяло, отвернулась к стенке и шумно засопела, изображая крепкий, здоровый сон.

Внутри грохотало так, что казалось, этот шум слышен и снаружи. Боги, Лисси… это же Райс. В смысле… Ра-а-а-айс!

Ни гхарра не завидный холостяк и не тайная мечта первокурсниц. Если они о чем и мечтают, так это чтобы магистр шел по другой стороне коридора и вспарывал своим жутким взглядом самое дальнее окно.

Подушка больше не казалась вязким болотом. Она снова стала уютной, мягкой и гостеприимной, умиротворяя и баюкая на пышных волнах. Я сладко потянулась всем телом, подавив стон блаженства, и провалилась в настоящий сон.

Странная медицина… Очень, очень странная. Такого в «Целительстве для чайников» точно не было!

Глава 14

Я очнулась от взгляда, разбиравшего меня на составные части. Пристального, пронизывающего, тяжелого.

Ровно так Райс смотрел на меня в коридорах академии. Я всегда отшатывалась в ужасе и перебегала на другую сторону, чувствуя, как к горлу подступает горькая муть. Вот и сейчас эффект был похожий: хотелось провалиться под землю.

– Ну и от чего бежите вы?

– А? – застыла, хлопая ресницами на магистра.

– Взгляд беглянки я узнаю сразу, – поморщился Райс, подталкивая ко мне поднос с крепким альта-цитроновым взваром, хрустящими тостами, смазанными крикеточным паштетом, и россыпью засахаренных мороженых ягод в креманке. В блюдце справа нашлись полоски красного зефира и горсть цукатов.

Сбоку от всего этого многообразия лежал пропуск в магистерскую ванную. Но я, Имира свидетельница, уже накупалась.

– Я не бегу, – перевела взгляд в окно и протянула руку к ягодам. – Я… сижу. На вашей постели. В вашей одежде. И… ем.

Фу-у-у-ух…

Как-то многовато сладкого на подносе. Перебор для завтрака. И для магистра, который уверял, что не любит подобное.

Щеки раскраснелись от воспоминаний. Ладно, намек засчитан. Амнезия ночью не посетила ни одного из нас.