Анжарская академия. Темный магистр исцелению не подлежит (СИ)

Но стоило Райсу сделать шаг, как из-за поворота показалась взлохмаченная голова мисс Хендрик. Вчера, совершенно пунцовая, она расспрашивала магистра о своей расческе. С кварцевой инкрустацией. А он, признаться, с трудом мог вспомнить, была ли та среди ритуального барахла.

– Вы за расческой, Эльза? – Кейр вновь потянулся к дверной ручке, собираясь одним махом покончить с неловкостью. Не его дело, что голые коленки «теоретички» забыли в частном доме циничного целителя.

– Я хотела спросить… Возможно, вы знаете, что приключилось с мисс Лонгвуд? – Эльза осторожно дотронулась до его разбитой челюсти и тут же убрала руку.

– Почему вас беспокоит ее судьба?

– Не хочу, чтобы она стала похожей на мою, – преподавательница «Теории магии» грустно улыбнулась. – Хотела ее предостеречь насчет общения с…

– Мм?

– С Кристианом Вейроном. Это опасный человек. Способный на очень, очень многое ради достижения своих целей.

– Вы знакомы? – Кейр с сомнением прищурился.

Сейчас, глядя на раскрасневшуюся женщину лет тридцати, застегнутую на все пуговицы, прячущуюся за стеклами очков, он не мог взять в толк: что общего у замкнутой Эльзы и надменного хирурга из Хитаны? Настолько разные это были миры.

– Мы вместе учились, – преподавательница нервно поерзала в платье и попыталась пригладить полчище «квахаров», выпрыгнувших из русого пучка на голове.

– Уверен, мисс Лонгвуд уже достаточно предостережена. И сделала верные выводы.

– Она не знает его так, как я. С той, с другой стороны, – Эльза взволнованно прошлась по коридору, уводя Райса за собой к воздушной галерее. Обернулась, проверив, что магистр идет следом. – Я ведь отказалась от практики и звания сирры не просто так и… Ох!

Взгляд прозрачно-серых глаз уперся в виззарийский пергамент, зажатый в руке Райса. Мисс Хендрик продолжала меняться в лице, являя на щеках всю гамму оттенков от пунцового до бледно-зеленого. И это начинало беспокоить.

– Вам знакомы символы? – Кейр развернул лист и протянул Эльзе. – Насколько я понимаю, это знак Имиры?

Женщина приняла пергамент в дрожащие пальцы и прорисовала контур цветка-семилистника.

– Да, Имиры Сиятельной, проданной богини. Необычное сочетание, верно? – она нервно хлопнула ресницами за круглыми стеклами, которыми защищалась от реальности. – С семилистной лоттой знакомы все, кто изучает теологию и историю варховых времен. Но ее соединение в одном манускрипте с эшерскими символами пути и древним знаком Виззары… Тот, кто составлял книгу, совместил несовместимое, Кейр…

Эльза будто даже оживилась: все, что касалось теории магии, ее воодушевляло. Книжная порода! Райс всегда больше любил практику – грязную, честную, тяжелую… Пахнущую болотом и на вкус горчащую Тьмой.

– И все же это не повод так бледнеть, Эльза.

– Я видела такое уже. Однажды, – она сняла очки, спрятала их в карман и растерянно поглядела на магистра.

Без стекол она казалась беззащитной, уязвимой. Хлопала ресницами, как новорожденный гхарр, впервые узревший огромный мир.

– Где видели?

– Вам это важно? – она нервно сглотнула и сделала резкий вдох.

– Очень. Очень важно, – Райс засучил рукав и продемонстрировал женщине дрянную привязку. Которая, видит Варх, его с ума сведет, если еще хоть одну ночь придется провести рядом с хавранскими кружевами. – Где видели? Когда?

– Десять лет назад… Ровно десять, – она вышла на открытый всем ветрам воздушный мост, соединяющий корпуса, и отвернулась к перилам. – Это была ночь сиятельных даров. Я попала в сильные неприятности, Кейр. Пошла с одним юношей в древний подземный храм близ Либтоунской академии. Забытый, заброшенный, охраняемый маг-гвардейцами. Там случилось кое-что дурное.

– Эльза…

– На алтаре я и увидела этот знак. А потом, когда произошел разрыв…

Ее слова заглушил порыв ветра, и Райс придвинулся ближе, пытаясь расслышать.

– Я упала на пол, а сам алтарь треснул, раскололся. И из его сердца показался книжный переплет с золотым тиснением. Семилистная лотта, увитая символами пути и знаками древней Виззары… Я еще подумала: кому придет в голову прятать ценную книгу в камне? Сейчас, попади мне в руки такая редкость, я бы, конечно… Но тогда…

– Мисс Хендрик, – Райс открыл рот, чтобы выразить словами хоть какие-то из эмоций, бушевавших внутри. Но закрыл, так и не найдя в себе ничего подходящего.

– Но той ночью я была не в состоянии восторгаться находкой, да. Я умирала, Кейр. И книги меня интересовали меньше всего, – Эльза повернулась, и магистр с удивлением отметил, что в серых глазах нет слез. Только разочарование несправедливостью. – По храму сновала Тьма во плоти исчадий… Меридит упала в обморок, тэль Абре визжала так, что уши закладывало… Сгустки черноты прошивали стены, пол дрожал, мрак вырывался прямо из трещин в каменных плитах, из скульптур, из…

– Случился разрыв материи? На вас напали дети Тьмы?

– Нет, Кейр… на меня напали люди. Мои однокурсники. Кристиан, Меридит, Тина… Еще кто-то. А дети изнанки в некотором роде спасли, – она нервно хмыкнула, возвращая очки на лицо. – Я молилась Имире, обещавшей защищать невинных дев. Опекать в трудный час. Но откликнулась лишь Тьма.