Апельсиновый вереск. Дорога возврата

Пока девушка рассматривала искусную конструкцию, изображающую планеты, звезды и даже несколько небольших черных дыр, мужчина бросил за прилавок пальто и зажег спиртовку. Комната наполнилась терпким ароматом карамельных зерен.

— Готовишься к празднику? — отогревшись, с любопытством, спросила всадница.

Лейн проследил за ее взглядом и покачал головой.

— Не совсем. Это увлечение дедушки Отто, — он улыбнулся своим далеким мыслям, — у него отлично получаются сложные конструкции из дерева.

— Вы вдвоем содержите лавку?

— В последнее время старик не покидает спальни, — Лейн выключил спиртовку, достал две маленькие чашечки и разлил по ним напиток. Голос его надломился. — Я боюсь…

Он замолчал. Вздохнул, откидывая назад непослушную челку. Взяв чашки присел на край дивана рядом с Авалоной и протянул ей одну. Оглядев стеллажи, заставленные стеклянными баночками с травами, он тихо сказал:

— От старости никакая чудодейственная настойка не спасет.

— Мне жаль, — пробормотала хэлла, впервые за долгое время чувствуя неловкость.

Она сделала глоток. Горло обжег горячий и до того терпкий напиток, что на глазах выступили слезы. Девушка закашлялась, чуть не пролив на себя остальное содержимое чашки. Благо Лейн успел вовремя перехватить ее руки, мягко отобрав напиток.

— Какая гадость, — чувствуя, как горит нёбо, прошипела она.

— Да? А Этери понравилось, — ничуть не расстроившись, Лейн сделал еще глоток.

— Никогда не понимала ее вкусов.

Хэлл усмехнулся.

— Может, тогда чаю?

Лейн залпом осушил чашку. Авалона уставилась на него в ужасе, а мужчина, подмигнув ей, подхватил чашки и вернулся к стойке.

— Зачем тебе нужны камни?

Вопрос застал Лейна врасплох.

— Камни?

— Ты купил у торговки шесть камней.

— Точно! — он метнулся к вещам, доставая маленький черный мешочек. — Если немного подождешь, то сама увидишь.

— Они нужны, чтобы сменить личину, — догадалась всадница.

— Не совсем сменить, — пряча камни в лаборатории, скрытой за портьерой, отозвался Лейн, — такой амулет может скрыть ауру и немного, совсем чуть-чуть изменить черты лица. Сделать их… менее совершенными.

При этом он внимательно смотрел на девушку, закутанную в одеяло. Сама не зная чему, Авалона смутилась. И сразу же обругала себя.

— Я подожду.

Лейн быстро справился с приготовлением чая. В стеклянном заварнике с узким носом плавали листы жасмина и спелые ягоды голубики. Водрузив заварник и чистую чашку на стол, Лейн с улыбкой сообщил:

— Дай ему немного времени настояться, — Авалона кивнула, — я пока поработаю, ты не против?

Еще один кивок.

— Подожди, — окликнула она Лейна, когда он собирался уйти. — А почему… — вопрос, интересующий ее, показался самой девушке несуразным и глупым. Но она хотела знать ответ, — почему ты назвал меня цветочком?

Губы мужчины растянулись в шальную улыбку и Авалона пообещала себе впредь держать язык за зубами.

— Потому что ты пахнешь цветами.

И он исчез за не проницаемой портьерой.

Сколько прошло времени с тех пор, как Лейн Эверт отправился изготавливать амулеты? Авалона не знала. Она выпила весь чай, который был до преступного прекрасен, согрелась изнутри и снаружи, а солнце уже давно зашло за горизонт. Благодаря зажженным в подсвечниках черных свечей лавку озарял теплый свет желтых огней.

Авалона решила размяться. Она несколько раз обошла алхимическую лавку, пока не нашла лестницу, ведущую на второй этаж. Любопытство и врожденное чувство подозрительности так и кричало ей забраться туда и посмотреть, какие секреты Лейн Эверт прячет. Но ничего из этого она не сделала.

Сегодня он помог ей. Не выдал всаднику, хотя обязан был сообщить. Он поймал предательницу империи, приспешницу Черного Легиона, ту, что водит дружбу с истиной королевой Примории. В этом состоял его гражданский долг. Но вместо этого Лейн спрятал ее, защитил. Авалона не могла поверить собственным мыслям. Ее защитили! Не она защитила кого-то, а ее!

Всадницу взращивали в жестокости. Она должна была стать защитницей империи, но с самого детства девушка делала все, чтобы защитить близких ей людей. Маму, папу, свою настоящую родину. Приморское королевство. Авалона три года защищала всадников, а когда появилась Этери, решила, что ее долг в том, чтобы взять под крыло и ее тоже.

Но Этери могла за себя постоять, а Авалона сегодня доказала, что не всегда может быть сильной. Ее привыкли такой видеть. Все думают, что онавсегдахладнокровная и несгибаемая.

Правда в том, что это не так.

Ей тоже бывает страшно. Как сегодня, когда она решила, что тот всадник узнал ее. Лейн почувствовал, как она вздрогнула, и поспешил успокоить.

“Может не такой он и плохой”,— с улыбкой подумала хэлла, пробегая глазами по стеллажу, заставленным флакончиками с зельями, деревянными пиалами с сухими травами и десятками книг. Ветхие корешки рассыпались. Их жизнь длилась куда дольше, чем жизнь Авалоны.