Апельсиновый вереск. По ту сторону Ареморики

Этери покосилась в сторону матери. Она как ни в чем не бывало, обсуждала с Джоном обстановку в большом зале, где после ужина должны были состояться танцы. Любовь Лилит ко всему старомодному не знала границ.

— Не бойтесь, они нас не слышат, — заметил мистер де Флуа тревогу на лице Этери. — Удивительное дело, где бы я не появлялся, за мной всюду следует ваша фигура.

— Что? — Этери задохнулась от возмущения. — Позвольте напомнить, что это вы посетили лавку мистера Ли еще до ее открытия. Вы оказались около моего дома, и именно вы беседовали с моей матерью в моем доме, — сделала она акцент на слове“моем”.

Элфи фыркнул, никак не отреагировав на перечисленные аргументы.

— Дам тебе дружеский совет, — его взгляд стал жестким. Улыбка, что еще минуту назад плясала на губах, испарилась. Теперь Элфи де Флуа смотрел на нее прямо и казался старше не на один десяток лет, — не лезь не в свое дело. Твое любопытство может аукнуться нам обоим и если в твоем случае ничего страшного не случится, то меня ждет расплата. А отдавать свои кровно заработанные, мне, если честно, не хочется, — нервно дернул он уголком губ.

Стараясь сдержать неуместную дрожь, Этери поднесла к губам хрустальный бокал с вином. Алкоголь обжег горло, согревая организм изнутри. Она не будет его боятся.

— Будь я не в себе, решила бы, что вы мне угрожаете.

— Но, к счастью, с вашим ментальным здоровьем все в порядке, и вы последуете моему мудрому совету, — после этих слов он демонстративно отвернулся от нее, заговорив с мужчиной напротив о погоде.

Этери допила вино и нахмурилась. Слова Элфи возымели эффект, но совершенно противоположный. Каким образом вмешательство Этери в прошлое Лилит может обернуться расплатой для мистера де Флуа? Не зря он тогда в библиотеке сказал, что он — прошлое ее матери. Он как-то связан с ее появлением посреди озера.

Лилит прервала размышления Этери своим не громким, но властным голосом.

— Прошу гостей пройти в большой зал.

На самом деле большой зал не столь велик, как можно было подумать. В детстве Этери занималась здесь танцами. Множество зеркал тянулись вдоль стен, с потолка свисала хрустальная люстра, а паркет был натерт воском для лучшего скольжения. Музыканты уже заняли свои места, и как только гости появились в зале, заиграли протяжную мелодию.

Мистер де Флуа, не теряя времени, пригласил на танец Лилит. Этери вновь обратила внимание на гармонию между ними. Удивительно, что Джон и бровью не повел…

— Разрешите пригласить вас, — появился перед Этери вышеупомянутый. Он протянул ей руку, и девушка с улыбкой приняла ее.

— Вальс? — узнала она мелодию с первых тактов.

— Он самый. — Кивнул Джон, уверенно ведя Этери в танце.

Рядом провальсировали Лилит и Элфи. Мама́ что-то бурно доказывала своему партнеру. Впервые на ее лице мелькало столько неоднозначных эмоций.

— Я заметил, ты уже пообщалась с нашим гостем, — сказал Джон, обратив внимание на пристальный взгляд Этери.

— Несколько фраз сложно назвать общением. Кто он такой?

Глаза Джона округлились в удивлении.

— Мама тебе не говорила? Мистер де Флуа — эмигрант, он приехал в Хоу-хэль в поисках чего-то важного.

— Интересно чего, — процедила девушка.

— Не припомню, чтобы он упоминал, — задумался он. — С тобой все в порядке? Выглядишь усталой, — его тон был переполнен заботой, и на душе Этери потеплело. О, Джон! Старый добрый Джон, заменивший ей отца. Она никогда не устанет благодарить небеса за то, что они послали ей и Лилит такого прекрасного человека, как он.

Когда Лилит привезли в больницу и выяснилось, что она ничего не помнит и идти ей некуда, на помощь пришел Джон Фэрнсби. Он случайно оказался в больнице. Результаты его анализов пришли на день раньше, и мужчина решил не откладывать поездку в долгий ящик. Там они с Лилит впервые и увидели друг друга. Сначала Джон просто пожалел бедную женщину и предложил ей кров и ночлег на первое время, но чем дольше Лилит жила под одной крышей с Джоном, тем больше проникалась к нему теплыми чувствами, которые были взаимны. Мужчину даже не испугала беременность будущей супруги. Он полюбил Этери как собственную дочь и подарил девочке свою фамилию.

— Тебя никогда не пугала неизвестность? — вырвался у Этери вопрос.

Джон рассмеялся, закрутив Этери посреди зала.

— Я женился на неизвестности. Как она может меня пугать?

— Но ты никогда не хотел понять, почему те события произошли?

Он сразу же смекнул, о чем толковала Этери, имея в виду “те события”. Его улыбка стала шире.

— Я благодарен судьбе, детка. Ведь если бы не те события, то я бы никогда не обрел такую прекрасную семью. И никогда бы не появилась ты.

Этери закусила губу, побоявшись, что предательские слезы прольются не вовремя. Нет, она бы в любом случае появилась, но не в жизни Джона. От этого осознания сердце защемило. Они остановились. Музыка стихла, а танец закончился. Этери шагнула в его уютные объятия и прошептала:

— Я люблю тебя, — почему-то ей казалось, что она прощается.

Он обнял ее столь же крепко. Аромат смолы и табака перекрыл запах апельсинов.

— А я тебя.