Апланта (СИ)

Еду в метро. Все мысли о Юле. Не сразу доходит, что вопрос девушки-провинциалки "Как проехать на станцию Щукинская?" обращен ко мне. После необычной встречи возле Щукинского училища вопрос кажется знаковым.

Я любезно объясняю путь.

- Спасибо, - говорит девушка и интересуется. - Простите, вы случайно не москвич?

- Да, москвич, - сердито отвечаю я и демонстративно отворачиваюсь, собираясь вернуться к мыслям о Юле.

Девушку это не смущает.

- Вот здорово! Я пять человек спросила, все оказались приезжими! Представляете? - радостно сообщает она. - Меня зовут Люба. Я из Волгограда. В Москве я совсем заблудилась! Даже страшно, какой у вас город огромный. Завтра уезжаю. Вы можете показать мне город?

Я в растерянности. Будь Люба немного выше ростом, чуть симпатичней и пахла бы французскими духами, а не потом, я, пожалуй, согласился бы показать ей город со всеми вытекающими последствиями.

- Послушайте, - волнуется Люба. - Вы не верите, что я из Волгограда? Возьмите мой паспорт и проверьте.

Люба сует мне в лицо документ.

- Зачем мне ваш паспорт? - отворачиваюсь я.

- Убедиться, что не вру, не обманываю. Я не обижаюсь. Я понимаю. На вашем месте я бы тоже проверила паспорт. Кругом одни жулики. У меня в Волгограде трехкомнатная квартира. Я не замужем. Возьмите, убедитесь сами!

Подошел поезд. Люба входит следом за мной.

- Вам в другую сторону, - говорю я.

- Я с вами, можно? - говорит она.

Поезд ускоряет движение. Люба прижимается ко мне всем телом и, вытягивая шею, жарко шепчет мне на ухо:

- Я не проститутка. Приехала в гости к подруге. Ее дома не оказалось. Ночевала на вокзале. Это какой-то кошмар! Ни поесть, ни помыться! Под утро глаза сомкнула на одну секундочку, и на тебе - увели паспорт и деньги. Бомжи проклятые! Паспорт, правда, вернули.

Любин запах меня убивает, мешает соображать. Пытаюсь отодвинуться. Люба начинает хныкать:

- Послушайте, я отлично готовлю. Хотите, борщ украинский сварю? Пожалуйста, не бросайте меня! Я здесь пропаду.

Девушка зарывается лицом в мою белую куртку и крепко хватается за одну из металлических пластин. Любины плечи мелко трясутся. Она плачет. Мне противно, словно ко мне прислонили мертвое тело. Я отталкиваю Любу и, протиснувшись сквозь закрывающиеся двери, выскакиваю на платформу.

Оборачиваюсь. На меня смотрит спокойное, взрослое лицо Любы. Она улыбается. От этой улыбки делается не по себе. Уж не забавлялась ли она со мной?

Дома пришла мысль, что Любе нужно было бы помочь. Она помылась бы, и тогда... Ради кого я лишил себя удовольствия общения с женщиной? Ради Юли? Но ведь Юля - всего лишь мираж!

Я все-таки странный человек! Не беру то, что само идет в руки, и стремлюсь к тому, что недостижимо.

Часть 11. Эл-тон Джон.

Наконец я получил в милиции паспорт. И устроился электриком в дирекцию по обслуживанию высотных зданий. Контора находится на Новом Арбате. Мне поручили обслуживать корпус, который занимает Совет Федерации. Корпус расположен рядом с театральным училищем имени Щукина. Мой начальник - известный фотохудожник. Его работы публикуются во всех центральных газетах и журналах страны. В центральном манеже была его персональная выставка. Начальствует он поневоле. Как он сам говорит, "руковожу, потому как настоящим искусством на хлеб не заработаешь". В поисках натуры он целыми днями носится по Москве на своем стареньком "Жигуленке" . На службе показывается редко.

Всю работу за него выполняет Мила, его помощница. Мила молода, не замужем, но с характером.

У Милы потрясающая фигура, осиная талия, умопомрачительная линия бедра, точеные ножки, которые она не устает демонстрировать всем, подряд. Единственное, с чем Миле крупно не повезло, так это с лицом. Без всякого преувеличения, ее огромный нос, торчащий между двух впалых щек, покрытых плотными желтоватыми пластинками струпьев, производит отталкивающее впечатление. Последнее время стал замечать на себе ее особые взгляды. Как товарищ по работе Мила мне даже нравится. С ней неплохо поболтать, но не более того. Как женщина она меня не волнует. Один раз Мила пригласила меня в гости. Я отказался. Мила обиделась. Несколько дней она не смотрела в мою сторону и не разгова-ривала. Но прошло немного времени, и Мила опять начала одаривать меня своим особым взглядом. Ничего хорошего от этого я не жду.

Каждое утро, получив в конторе наряд на работу, неспешно шагаю в свой корпус, поднимаюсь в скоростном лифте на последний, двадцать шестой технический этаж, открываю дверь склада, набиваю сумку лампами и отправляюсь по длинным коридорам Совета Федерации, кишащим серьезными людьми в галстуках и дорогих костюмах.

Склад представляет собой огромный зал, одна стена которого сплошь стеклянная. Отсюда открывается умопомрачительный вид на Москву. Как на ладони виден весь Большой Николопесковский переулок. Если открыть окно и наклониться, то можно увидеть крышу училища имени Щукина.

Посередине зала проходят трубы. По ним в здание подается теплый воздух. Из-за этих труб здесь всегда жарко. Вдоль глухой стены уложены картонные коробки с запасными лампами.