Апофеоз

Реальность перестала существовать. Окончательно. Я шёл по разбитой дороге, попутно смотря на ряды могил. Вдалеке пританцовывал официант, стоя у маленького белого столика. Я зашагал к нему, привыкая к дополненной картине мира.

– Это вам – сказал он мне и улыбнулся.

А на столе лежал всякий хлам: провод от стационарного телефона, бутылочное горлышко, баллончик жёлтой краски. И пакет «пятёрочки». Официант потёр свои белые ладони и осторожно сложил всё в кулёк, даже не думая о том, что битая бутылка может с лёгкостью его разорвать. Но нет, она не могла.

Тут были свои законы.

– Вам туда – сказал официант, указывая на небольшой сарай. Он был бирюзового цвета, а вокруг росла красная трава. Контраст был такой, что глаза начинали болеть моментально. Так что я прищурился и начал идти к своей цели.

На фоне играла классическая музыка, идти было увлекательно. Я старался топать в такт пианино. Ох уж Чайковский! Вот даёт мужик.

Меня переполнило какое-то возбуждение, огорчение, сожаление. Без раздумий я нырнул в сарайчик и достал из пакета упругий провод. Мне было понятно, что я должен с ним делать. Легко и просто – задушить одного из своих «обидчиков».

Спиной ко мне стояла женщина, что когда-то сделала мне больно. Волосы у неё были коричневого цвета. На лице точно были веснушки, но сейчас их было не видно. Я подошёл к ней и накинул провод на шею. Минут десять не хотел отпускать обмякшее тело. Старался полностью вытравить воспоминание из своей измученной души. Душил его, а потом топтал ногами.

От приступа духоты стремительно выскочил из сарая, старясь вдыхать полной грудью. В стороне, метра через 3-4, сидел паренёк, что кинул меня. Его рот жевал красную травинку, он считал левой рукой проплывающие луны. Облаков на небе тут не водилось.

Осторожно приблизился к нему, вспоминая повадки соседского кота. Острое горлышко так и не прорезало пакет, зато хорошо разрезало натянутую кожу. Из раны на горле брызнула изумрудная кровь. Только сейчас я понял, что у бывшего друга здесь иное обличье. Вместо его рук были щупальца, а на лице наросли водоросли.

– Покойтесь с миром – сказал я телам бывших. Подержал у сердца несуществующую шляпу, а затем взял баллончик жёлтой краски и направился в сторону дома.

Много мне открылось в тот день: знания сокровенные, виды сокрытые, способности необычные. И всё это было запрятано в мозге. Сейчас я знал, что всё уже давно лежит в интернете. Знал я и то, что Старейшины давно распространяют «таблы», выискивая среди людей новых сторонников. Многое я теперь знал. Чёрная магия, оккультизм, трансерфинг реальности.

Мои ноги утопали в грязи, постепенно проявляясь в основном моменте. Уже довольно скоро я шагал по улицам нашего города, наслаждаясь тишиной и покоем.

На гараже у своего дома я вывел жёлтой краской всего одно имя – «Ньярлатотеп».

Сейчас вы смотрите на меня, я оборачиваюсь и смотрю на вас. Я всё понимаю, а вы?

Вы знаете, что от нас не скрыться? Вы знаете, что реальность состоит из вымысла и не только? Вы знаете…

«Пх’нглуи мглв’нафх Ктулху Р’льех вгах’нагл фхтагн».

– Р’льех?

«Пилигрим»

Мы пилигримы. Этим всё и сказано. Наша цель ясна и прекрасна – покорение святой горы Хеврон. Единственной и неповторимой. Эта гора влечёт меня, наполняя моё сердце радостью. Хеврон – только это имеет значение. А всё остальное тлен, нищета и мусор.

Уже долгие годы мы пытаемся взойти на гору. Хеврон наш дом, наша мать, наш отец. Мы пилигримы. Рождаемся у подножья горы, готовые пройти великий путь. Тропа, по которой шли пророки. Тропа, освящённая легендой, человеком по имени Мойше.

Путь наш сложен и тернист. Хеврон вобрал в себя все тяготы жизни: колючий лёд, глубокие трещины, непокорные ветра. Совершать подъём тяжело. Но другого пути у нас нет. Мы пилигримы. Я пилигрим.

– Ай! – моя брат в очередной раз закричал. – Я так больше не могу! – заявил он, потирая ушибленную коленку. Он оступился, теряя равновесие, а теперь вот сидел и жаловался.

– Эх – я вздохнул. Мне не хотелось ничего говорить. Я дал брату руку и поставил его на ноги. Половина пути была пройдена, мы находились где-то на середине подъёма. Вверху виднелись облака, скрывающие вершину. Место святое. На горизонте же клубился снег, Хеврон готовил нам очередное испытание – снежную бурю.

– Там огни – я показал в сторону деревни – видишь? Дойдём до туда и передохнём. Переждём бурю и отправимся дальше. Вершина горы ждать не будет.

Брат фыркнул и пошёл следом. Мне было понятно, что он снова дуется. Уже не в первый раз. Он никак не мог привыкнуть к трудностям, постоянно жаловался и рассуждал о вещах приземлённых. Мне было совсем не до этого: завет Мойше – только он меня волновал. Святая книга о святой горе. Книга, в которой говорилось о пути пилигрима. Книга, наполняющая нутро светом и теплом.

Жизнь не имела бы смысла, не будь великой горы Хеврон. «Чти Хеврон, да не будет у тебя мыслей материальных» – говорилось в кодексе. Я пилигрим. Таков мой путь.

Брат бубнил что-то за спиной. – Помолчи – сказал я ему. – Начинаем читать один из великих псалмов, готов?