Апофеоз (СИ)

Смешанные чувства. Я ненавидел себя за то, что спас её, но мне ни секунду не приходилось жалеть о содеянном. В моей жизни наконец-то появилось что-то интересное, любопытное и интригующее, но это стало своеобразным бременем; появилось желание жить, а не существовать и наблюдать, как гниет этот мир, утопая в ненависти. Однако эта тяжесть не давала мне покоя. Точно так же, как в моем прошлом, в том хаосе, где я познал всю красоту и уродство мира вместе с Пророком.

В этой девушке не было ничего того, что губит человечество. Нет ненависти, нет лицемерия, нет потребности в убийствах. Её душа чиста, и любой Ангел будет брызгать слюной от гнева, глядя на эту невинную овечку. Ну, а Демон в свою очередь уже изнемогал бы от голода и желания полакомиться сладким кусочком.

Не смотря на то, что я Древний Демон и по всеобщему мнению должен быть злым, кровожадным и убивать всех и вся на своем пути, сжирая человеческие души, я не таков. По крайней мере, теперь я не таков.

Да, эта девушка имеет скверный характер, но ни одного греха она не вынашивает в своем сердце.

Она не такая, как все. Ей довелось увидеть во мне что-то большее, чем просто зло, исходящее прямиком из Ада. Она увидела во мне кого-то, кто был Ангельски чист, увидела мое далекое прошлое…

Возможно, что страшное насилие, которому она стала свидетельницей, пошатнуло её здравомыслие, и мысли её перепутались. Хотя такой вариант я старательно избегал.

Я поморщился. После того дня я наблюдал за графиней днём и ночью, не подпуская ни к ней, ни к её поместью, ни к близлежащим городам никого, кто бы мог нести в себе угрозу. Убивал каждого, кто казался мне опасным. Я не мог допустить даже мысли о том, что кто-то причинит ей новые страдания. Каждую ночь я стоял у её постели, смотрел на её чуткий сон и светящуюся в темноте душу, размышляя о времени, которое я ей бескорыстно отдавал.

В ней идеально сочеталась грязь её мерзкого характера со святостью души. И не владей она ею, то я бы вряд ли оставил её в живых. Это была головоломка для моего разума, и это просто сводило меня с ума.

У меня начиналась ломка, стоило мне отойти от этой душонки дальше, чем нужно. Мысли о том, что я не могу без неё, начинали преследовать меня по пятам, и я возвращался к ней снова и снова. Её душа не отпускала меня…

Я не знал её толком, встретил впервые, и испытываю чувства скорее к душе, нежели к ней самой. К её святости… Меня ведь не так сильно интересовали её слова, её внешность или отношения к другим людям, хотя порой это служило неким развлечением. Я не испытывал ни ревности, ни теплоты по отношению к ней, никаких человеческих чувств. Лишь её душа значила для меня что-то, и напоминала о чем-то, что осталось в далеком прошлом. Это самое нечто постепенно отогревало моё ледяное сердце.

Именно в ту ночь, в те минуты, когда я показал ей свои глаза, началось это безумие. К ней подоспела городская стража. Девушка оказалась важной особой. Семья, в которой она родилась, была очень влиятельной и распространяла свою относительную власть по всему городу и близлежащими деревнями и селами.

Произошедшее повергло в шок всю страну. Еще никогда ранее не наблюдалось таких крупных нападений на целые города, и уж тем не более на поместья королевских чиновников. Отовсюду в разрушенное и разграбленное поместье съезжались все те, кто был или не был лично знаком с графом Харуно. Они приносили свои соболезнования и оказывали материальную помощь.

Первое время, после пожара, девушка жила у графа Наруто. Узумаки одаривал её подарками, поднимал её настроение и утешал, когда это было нужно. Девушка порой отвечала на его любезность и даже сильно привязалась к нему, однако очень редко демонстрировала свои эмоции и переживания.

Поместье было приведено в порядок за шесть недель. Люди, помогавшие с восстановлением, удивлялись, как быстро продвигалась работа, а ведь без моей помощи здание не отремонтировали бы даже за год. Мне лишь еще раз довелось стать свидетелем человеческой глупости и простодушия. Единственный, кто искренне был удивлен быстроте работы, была девушка, чьё имя я до сих пор не упомянул по нескольким причинам.

Она мигом возвратилась в свой особняк при первой же возможности, после чего дни потекли однообразно и скучно. Однако интереса я не утратил.

Она просыпалась по обыкновению рано, часов в семь. Вставала, умывалась самостоятельно. Завтракала, а затем запиралась в своей комнате в ожидании приезда единственного человека, который вызывал у меня некую неприязнь и теплоту одновременно. Они с графом могли беседовать о всяком часами напролет, обсуждать книги и политические новости, рассуждать на тему философии. Она не замечала времени, проведенного вместе с Наруто. По выходным Узумаки вывозил её в дальний город, где они обедали, прогуливались по городу, посещали местные театры и рестораны. Когда граф уезжал, девушка практически все время проводила в домашней библиотеке, то и дело пополняя её новыми книгами из-за рубежа. Их привозили или дарили ей частые гости.