Апофеоз войны

– Ноги отогреваться начинают! Болят неимоверно.

Наконец удалось подняться. Пошатываясь, старик не смел сделать шага, просто стоял, пытаясь привыкнуть к головокружению и слабости, которые захватили его полностью. Сальвадор нетерпеливо гавкнул.

– Подожди! – отмахнулся Каша, высматривая на дереве ветку покрепче. – Сейчас себе что-то вроде посоха сделаю, чтобы равновесие поддерживать. Тогда уж, так и быть, и пойдем.

Старик долго пыхтел, пытаясь сломить ветку. Сальвадор, уже начиная подпрыгивать от нетерпения, стал помогать своему спутнику. Вцепившись зубами в выбранный ствол, пес принялся тянуть его. Когда ветка была сломлена, оба – старик и пес – уже покрылись потом и изрядно разогрелись.

– А теперь пошли, пока тепло из тела не ушло! – поторопил своего четырехлапого спутника Каша. И забубнил себе под нос: – Вот ведь дурак я! Добровольно в могилу полез! Помутнение какое-то.

Пес припустил вперед, иногда оборачиваясь и следя за стариком – не отстает ли тот? Каша шел бодро, благо ветер немного стих и перестал валить сплошняком снег.

Первые пятиэтажки встретили путников привычными квадратами черноты вместо окон. Вся территория вокруг домов была завалена черными мешками. Пес недобро зарычал.

– Знаю, – похлопал собаку по плечу старик. – Знаю, что там. Не смотри туда, лучше ищи путь, где снега меньше.

Сальвадор залаял.

– Ну чего ты? – начал успокаивать его старик.

А потом вдруг понял, почему тот так нервно себя ведет. Прямо на них надвигалась черная тень, человеческая фигура.

Глава 13. Живые и мертвые

Третий день распространения

Максим первым вышел с территории базы. Остроушко топал позади, опасливо оглядываясь по сторонам.

Пикнул телефон. Огнев глянул на дисплей и как можно быстрее нажал на клавишу «Прочитать». Послание было от Большакова. С замиранием сердца парень надеялся, что это сообщение будет о его жене, о том, что с ней удалось наконец связаться и она в порядке.

Но письмо состояло всего из трех слов, и ни одно из них никакого отношения к жене Максима не имело. А касались они непосредственно самого Огнева и его группы. Парень еще раз пробежался глазами по сообщению, медленно перевел взгляд на Остроушко.

– Что там? – спросил военный, кивнув на телефон.

– Да так… – сбивчиво ответил Максим. – Пустяки. Технический отчет по анализам. Тестер присылает.

– До чего техника дошла! – присвистнул Николай. И пошел дальше.

Максим соврал. Конечно же, это был никакой не отчет. Но сейчас эту информацию лучше всего было оставить при себе – до того момента, когда ситуация не разрешится сама или с чьей-то помощью.

Макс еще раз прочитал эти три слова, и они словно отпечатались на сетчатке глаз.

«В группе крот»,

– гласило сообщение от Большакова. И больше ничего: ни хотя бы намека на то, кто именно этот крот, ни каких-то инструкций или рекомендаций по поводу дальнейших действий. Судя по лаконичности сообщения, писал его Семен Павлович в спешке. «А может быть, оно доставлено не полностью?» – подумал Огнев.

Он нажал на блокировку экрана. Вновь взглянул на Остроушко. Не спеша пошел за ним.

Березина и Аглаи на том месте, где они оставались, не оказалось. Максим вышел в общий эфир, позвал ребят. Те не ответили.

– Совсем распоясались! – проворчал Остроушко. – У нас бы за такое… – и многозначительно не договорил.

– Аглая, ответь! Березин!

– Мы тут! – вдруг подал голос программист. – Анализы решили взять с южной стороны базы. Там много трупов.

– Возвращайтесь, – приказал руководитель группы.

– Но мы еще не до конца…

– Я сказал возвращайтесь! Живо! – Максим почувствовал раздражение. А еще усталость.

– Хорошо, – понуро ответил здоровяк.

Через несколько минут кусты позади Максима зашевелились, и оттуда вылезли Аглая и Березин.

– На указанном месте анализы отобрали, – отрапортовала девушка. Голос ее тоже был усталым. – Решили сделать еще один тест.

– Нам надо отправляться на другую точку, – сообщил Максим.

– Но ведь задание было дойти только досюда, – резонно заметил Березин.

– Задание поменялось. Открылись новые обстоятельства.

– И куда идем? – спросила Аглая.

Максим подошел к девушке ближе, внимательно посмотрел на нее.

– Извиняюсь, – смутилась девушка. И пробормотала: – Нарушаю субординацию. Приказы не обсуждаются.

Огнев ничего не ответил. Он продолжал пристально смотреть на девушку, чем еще больше смутил ее.

– Переключи на одиночный режим разговора, – приказал Максим.

Аглая испугалась еще больше.

– Переключи, – с нажимом повторил Макс.

Девушка послушно нажала на переключатель волны.

– Переключила.

– Хорошо, – кивнул Огнев. – Теперь нас никто не слышит, кроме нас двоих.

– Зачем это?

Парень не ответил.

– Что-то случилось? – насторожилась девушка.

– У меня к тебе вопрос, – произнес парень.

– Какой?

– Давно ты обнаружила разрыв костюма?

– Что?! – пропищала девушка.

– Брось, ты понимаешь, о чем я говорю. Я заподозрил неладное уже давно, как только ты начала покашливать и время от времени отключаться от общего эфира – у меня ведь есть световой сигнал, я вижу, когда вы в эфире, а когда нет.