Апофеоз войны

И начал отступать, пятясь назад, не смея повернуться к бывшему другу спиной.

Везунчик противно хохотнул.

– Да ты не бойся!

– А я и не боюсь! – крикнул Остроушко и, резко вскинув автомат, дал очередь.

Маневр был прост, и шансов на спасение у него практически не было, он это прекрасно понимал. А так можно было забрать больше врагов с собой на тот свет, но спасло чудо. Краем глаза Остроушко заметил тень, метнувшуюся из кустов и давшую огонь по противнику, тем самым прикрывая его.

Николай рванул наутек.

Закричали бойцы, все разом, кто от боли, кто от злости.

– Стреляй! На поражение!

Сухо затрещали автоматы, били по загадочному стрелку, который прикрыл отступление бойца. А потом начали поливать свинцом и самого беглеца.

Остроушко услышал, как свистят над головой пули, и припустил еще быстрее. Споткнувшись о торчащий из земли корень дерева, боец едва не растянулся, и только вовремя скоординированное удержание равновесия позволило ему спастись. Ругая всех на свете, проводник рванул к своей команде.

– Николай! Беги к оврагу! Я прикрою! – закричал в динамик Максим, и Остроушко от удивления едва не остановился.

– Ты следил за мной?

– Не время сейчас разборки устраивать, позже поговорим! Сейчас – в овраг!

Вновь затрещал автомат. Кто-то закричал.

Николай прыгнул в сторону небольшого овражка, укрытого с одной стороны кустами и небольшой аномалией. Свитый в спираль воздух, сквозь который искажались все предметы, источал ярко-синие искры и тихо пощелкивал. Едва не задев аномалию, военный укрылся в низине. Тяжело дыша, прислушался.

Максим отстреливался одиночными, причем весьма умело, отряд Везунчика начал отступление.

– Николай, ты в порядке? – раздался в эфире голос руководителя группы.

– Да, укрылся, – ответил тот. – Спасибо, что прикрыл.

– Ты подожди благодарить, – сказал Максим, и тон его голоса не понравился военному.

– Я…

– Потом. Не сейчас.

Совсем близко грянули выстрелы.

Остроушко проверил свое оружие и полез из оврага наверх, чтобы помочь парню.

Максим пробирался гуськом, умело высаживая пули в сторону отряда Кузьмина.

«Да он же настоящий профи! – удивился Остроушко. – Зачем ему охрана, если он и сам может справиться с любой проблемой».

– Идем! – сказал проводник. – Там, за деревьями, есть где укрыться.

– Откуда знаешь? – насторожился Максим.

– Бывал тут раньше.

Остроушко глянул на парня. Тот кивнул.

– Хорошо, пошли.

Они пробрались через густые заросли, вышли к старой автомобильной заправке, неведомо как тут возникшей. Судя по толстому слою ржавчины на колонках и навесу, ей уже давно не пользовались.

– Внутрь, – шепнул Остроушко и пошел первым.

Максим последовал за ним.

– Надо предупредить Аглаю и Березина! – произнес Макс, едва они вошли внутрь.

Даже сквозь костюм парень почувствовал влажный холодок, словно в морге. Дежурка диспетчера была пустой и темной. На дальней стене что-то подрагивало, то ли сквозняк трепал тряпку, то ли какой-то зверек решил убраться подальше, увидев незваных гостей.

– Твои друзья пойдут по их следу!

– Они не мои друзья, – произнес Остроушко.

– Тогда как ты объяснишь то, что сейчас произошло? Зачем ты пошел к ним?

– Я…

– Не надо оправдываться, Николай. Я все знаю.

– Что ты знаешь? – насторожился Остроушко.

– Большаков мне сообщил о кроте в группе.

– О кроте в группе? – еще больше удивился военный. – О чем ты говоришь?

– Не надо изображать непонимание! Лучше расскажи все как есть, а я уж решу, как с тобой быть дальше. – Максим многозначительно положил руку на автомат.

– Я не крот, – отчеканил Остроушко. – Как бы это ни выглядело со стороны, но я не крот. Я заприметил за нами слежку – несколько теней шли за нами по следу. Потом, когда мы зашли на базу Кропоткина, они ушли в сторону. Я решил проверить, кто это такие.

– И что? Проверил? – усмехнулся Максим.

– Это был мой старый друг. Из моего военного прошлого. Он хотел сделать мне одно предложение касательно работы. Но я отказался. Понимаю, что в это трудно поверить, но это правда. Поэтому они и хотели меня убить. Сам же видел!

– Может быть и так, – кивнул Максим. – Но я все равно не верю тебе. Слишком все гладко получается.

– Не мне судить, – устало ответил Николай, – гладко или негладко. Но это действительно так.

– Допустим, – после некоторой паузы сказал парень.

– Поверь, я не крот. Это кто-то другой.

Максим рассмеялся.

– Ты сейчас серьезно? Кто-то другой? Кто? Аглая? Эта девчонка, которая от каждого шороха вскрикивает? Или Березин? Да он мухи не обидит! Видно сразу по лицу – добряк.

– На то они и кроты, чтобы уметь ловко маскироваться, – возразил Остроушко.

– Пока отвести от себя подозрение тебе не удалось.

– Тогда зачем меня спас? – спросил военный, глядя на парня. – Мог же просто оставить там.

– Не знаю, – вдруг честно признался Максим. – Наверное, не хотел, чтобы гибли люди.

– Я перед тобой в долгу за это. Ты можешь оставить меня здесь, если боишься, что я смогу как-то навредить экспедиции. А можешь взять с собой, чтобы я мог доказать тебе свою невиновность.

– Первый вариант меня устраивает гораздо больше, – хитро улыбнувшись, ответил Максим. – Но я выберу второй. Только при одном условии.