Апокалипсис

Ночь постепенно сдавала свои права, освобождая пространство новому дню, последнее время мало чем отличавшемуся от вечера. Где-то далеко за серыми облаками восходило солнце, яркое и красивое, но на земле тьма всего лишь становилась не такой густой.

Солдат на грузовике прислонился к борту, потряс головой, снял шлем, зачерпнул с настила снег и отер лицо. «Главное — не уснуть. Генерал таких вещей не прощает», — надевая обратно шлем, подумал он и выпрямился так, что хрустнули позвонки. Он размял шею и перекинул АК с одного плеча на другое. Вокруг темнота, только догорающий костер банды Лысого давал понять, что и за пределами лагеря есть жизнь.

«Скоро утро. Скоро. Уже скоро».

Солдат поежился, снова перекинул автомат с плеча на плечо. Скоро они двинутся в путь и можно будет отоспаться в кузове. Позади послышались равномерные шаги. Солдат обернулся. Внизу делал обход периметра Сергей: следил за часовыми, чтобы не заснули.

«Интересно, он вообще когда-нибудь спит? — пронеслась мысль в голове солдата. — Сергей хороший. Если и поймает солдата спящим, то просто морду набьет. Генерал же...» Одна только мысль о том, что может сделать Луций, отогнала сон куда-то далеко-далеко.

— Эй, солдат! Все нормально?

— Так точно!

Сергей кивнул и пошел дальше. Солдат проводил его взглядом. Говорят, Луций подобрал Сергея еще подростком. Он, оставшись сиротой, скрывался в погребе собственного дома от местных группировок, питался мертвечиной: ел своих родных, чтобы самому не сдохнуть. Хотя, возможно, это всего лишь басни, бойцы любят приукрашать рассказы о своих офицерах.

Самому солдату повезло: он попал к «Огненным братьям» почти сразу после катастрофы, так что голодать не пришлось. Но он много слышал про то, как рушился прежний мир. Сейчас людей встречали редко, а раньше, он еще помнил, по дорогам бродили сотни изможденных тел. У людей разом отняли будущее, смысл существования и продолжения рода. Оставили только инстинкт самосохранения и убежденность, что если не убьешь ты, то убьют тебя. А боги, в которых когда-то верили, будто бы отвернулись от своих творений и оставили их умирать на этой планете.

«Поскорей бы добраться до Нового Рима. И отдохнуть. Отоспаться. После вылазки генерал всегда дает отгул. — Солдат зевнул и снова посмотрел на затухающий костерок, вокруг которого кучковались люди Лысого. — Такое ощущение, что они все спят. Вот сволочи», — подумал часовой и вгляделся в рассеивающуюся предутреннюю темноту. Черная полоса двигалась вперед. Или ему показалось? Да нет, точно двигалась. Он скинул оружие с плеча и передернул затвор.

— Движение! Движение впереди! — он припал к АК плечом, присел на одно колено, прячась за борт.

По периметру пронеслось: «Движение! Есть движение!» Солдаты организованно стали занимать позиции. Сергей уже стоял в кузове рядом с часовым, который поднял тревогу. Люди Лысого пятились и жались к машинам. Из темноты уже можно было выхватить силуэты людей. Человек сто, не меньше.

— Кто это? — спросил Сергей, когда Луций подошел к нему, застегивая ремень на поясе и поправляя меч. Генерал молча оценивал ситуацию. — Может, очередная группа странников? Бредут в поисках лучшего места?

— Вряд ли. Кто поднял тревогу?

— Я, генерал, — ответил солдат, стоя на одном колене и целясь.

— Молодец. Похоже, Сергей, это люди Князя. И это очень нехорошо.

— Впустите нас внутрь! Генерал, впусти нас! — Лысый орал Луцию, но тот словно не слышал его.

— Вы находитесь на территории Князя! — раздался голос. Уже можно было разглядеть шеренгу людей метрах в пятидесяти.

— Мы уйдем с рассветом! — пообещал Луций.

— Вы уйдете только после того, как оплатите проход по этой земле!

Сотни две приблизившихся человек были готовы к битве. В руках оружие, топоры, луки, бутылки с зажигательной смесью. Слишком много для того, чтобы дать бой. И вероятней всего, это лишь часть отряда. Луций вцепился в борт руками, смотря перед собой волчьим взглядом.

— Ты не понял! Мы уходим!

— Это ты не понял! Расступись! Дайте пройти! — В шеренге началось шевеление, толпа раздвинулась, освобождая пространство. — Разойдись! Разойдись! — из шеренги выбежали трое с РПГ.

Луций дернул щекой. Сергей напряженно смотрел вперед. Внизу ныли люди Лысого.

Перед шеренгой встал представитель Князя. На темной одежде нашиты железные пластины, на голове папаха с синим верхом и белым крестом посередине. Этому казаку да коня бы, но лошадей осталось слишком мало. Левая рука лежала на рукояти висевшей сбоку шашки, правая расправляла усы.

— Целься! — он вскинул руку вверх.

— Стой! Я тебя понял, — захрипел Луций. — Хорошо, мы заплатим.

— Генерал? — Сергей недоумевающе повернулся к командиру.

— Мы заплатим, — повторил Луций, теребя рукой шею, словно его мучало удушье. Плащ генерала развевался на ветру.

Казак улыбнулся. Еще бы. Луцию придется отдать почти всю провизию и часть боеприпасов. Цена поражения всегда высока, но лучше проиграть сражение, нежели войну. Слишком велик перевес. Глупо жертвовать хорошими солдатами. Проще отдать то, что просят.