Апокалипсис для избранных

Единственно, никто не закроет ему глаза. Разве что огонь оближет веки и от нечеловеческой боли они сами закроются, чтобы не видеть, как сгорает бренное тело. Последней умрет его душа. Хотя, старики говорили, что душа

не сгорает. Когда она увидит, что от тела остались лишь головешка, то сама уйдет.

Наконец, вождь встал после глубоких раздумий. Он начал медленно собирать хворост для жертвенного костра. Он принесет себя в жертву.

Потом подумал, а для какой цели? Это будет костер совести. Скоро среди лесной поляны над обрывом, с которого накануне прыгали в вечность все последние представители племени, чтобы не достаться в плен врагам, усилиями вождя образовалась горка из веток.

Он собрал их достаточно. Хватит на три часа горения. А больше и не надо. За это время его тело превратится в обугленный кусок плоти, а потом придут волки, дождутся, пока остынет пепелище и доедят то, что останется от Мудрого Скорпиона. Ему уже будет все равно. Потом он вспомнил, что у него осталась дочь Туя или Шамшир, как она привыкла себя называть. Но она совсем отбилась от рук, после того, что потерялась в лесу после большого пожара и попала в руки белого человека, жизнь девочки полностью переменилась. Она для отца уже перестала быть истиной индианкой. Ее с восьми лет воспитали городские жители. Один непалец оказавшийся по делам бизнеса в тех краях, забрал ее из приюта для детей, потерявших родителей, как рассказала ему после возвращения дочь. Потом, когда девушка бежала по какой-то причине из Непала, судьба неумолимо забросила ее на родину. И Скользкая Тень, будучи на одном из индейских рынков маркато опознал в ней девушку из их племени по особой примете. У всех детей вождя была метка судьбы — черная родинка на пупке. Младший брат привел ее к Мудрому Скорпиону и тот, наконец, через пятнадцать лет впервые обнял дочь. Но Шамшир уже никогда не стала ему до конца родной.

Он ее искал много лет, нашел, но совершенно чужой. Когда они увиделись через пропасть разлуки, дочь никак не могла стать по-настоящему шуаркой. Хотя она и вернулась в племя, но одевалась уже по другому, привычки у нее были совсем иные и вела она другой образ жизни. Одним словом, стала чужой. Интересную штуковину она привезла с собой, но чтобы вдохнуть в нее жизнь, каждый раз приходилось посылать кого-нибудь за тридцать километров в поселок, где по проводам поступали энергетический сок, которым питался этот телефон. Но зато он всегда мог с ней связаться, только нажав несколько кнопочек на коробочке и сразу словно оказывался с дочкой рядом.

Да, Шамшир спасла его от неминуемой смерти, когда предупредила, что в их селении племени началось избиение шуар через звонок по телефону. Но видимо, лучше бы он вместе со всеми тогда бросился вниз в пропасть.

Завтра она придет, он ей сказал, что совершит самосожжение, попросил помолиться богам за его прах. Но он ее обманул, сказав, что сделает это завтра. Зачем подвергать дочку муке: быть свидетельницей его страданий. Все произойдет сейчас.

Вождь попросил Скользкую Тень бросить головешку, подпаленную им самим в костер. По законам племени, он не имел право сам себя поджигать. Потом он попросил своего последнего уцелевшего человека уйти не оглядываясь.

Скользкая Тень, как всегда, мягкими, неслышными шагами ягуара удалился с места скорби. Его душили слезы. Но индеец понимал, что иначе вождь поступить не мог. Сколько он уговаривал Мудрого Скорпиона, что убьет брата одним ударом копья, чтобы вождь, раз уже решил умереть, не мучился.

Но Мудрый Скорпион был неумолим.

Когда индеец отдалился на достаточно большое расстояние, он все же оглянулся.

Над скалой, где он оставил принимающего смерть вождя, вился дымок. Со стороны он мог показаться дымком костра, на котором готовят вкусный обед. Но как все обманчиво в жизни. Индеец знал, что на этом костре умирает в муках совесть племени шуара и последний вождь племени, его старший брат. Во рту стало горько, слезы сами орошали лицо, покрытое шрамами и татуировкой. Лава извержения вулкана не захотела взять его жизнь. Неужели он остался один? Но Скользкая Тень не хотел принимать смерть. Он ведь был простым воином, ответственным только за себя. Ему хотелось участвовать в новой жизни. Пока он проводником странствовал с экспедицией, он прилично овладел английским, сказались природные способности к языкам. Скользкой Тени хотелось жить и участвовать в преобразовании общества. И главное, ему очень хотелось узнать, за какие же такие тайны отдало жизнь все племя? Кристалл Времени с некоторых пор был ему недоступен.

Потом вдруг над дымом, который поднимался с места самосожжения поднялось пламя высоко к небу, выше гор, почти к солнцу, находящемуся в зените. Это казалось немыслимым. «Наверно, — подумал, индеец, — это душа вождя устремилась в вечность, ее забрали к себе боги за хорошую работу и беспрекословное подчинение». Потом до него донесся звук смеха. Эхо донеслось именно с того самого места, где он оставил вождя. Неужели вождь в ответ на нечеловеческую боль рассмеялся в конце своего жизненного пути?