Апокалипсис для шутников

– Господин, ну что я могу сказать? Разве могу я знать, где находится тот, кто смущает мой народ и не чтит закон? Да я первый бы указал, где тот, кто богохульственно зовет себя мессией.

– Разве никто не появлялся в вашем поселении? – грубо спросил Деций. – Ведь я слышал, раввин, что этот бродяга, который якобы воскрешает из мертвых, исцеляет прокаженных и изгоняет бесов, ходит из города в город, из поселения в поселение…

– …и топчет иудейский закон! – с жаром воскликнул ребе Биньямин и, вспомнив об украденной курочке, озлился еще больше. – А в рыбацкой деревне у рыбака Зеведея и у братьев Шимона и Андрея, сыновей покойного Ионы из Вифсаиды, я слышал, остановились какие-то чужеземцы! Откуда взялись, из каких земель – то мне не известно, ибо весь я в заботах, благородный декурион! Не иначе как эти постояльцы украли мою курочку, потому что местные не посмели бы, боясь моего проклятия!.. Ибо наш иудейский закон сурово карает за воровство.

– А ну-ка, поподробнее про этих чужеземцев, – сказал Деций, бесцеремонно присаживаясь на табурет. – Кто такие, откуда и что тут делают. Да поживее, раввин, а то у меня мало времени!

– Ничего о них не знаю, – затараторил ребе, – известно лишь только, что они остановились у Зеведея и у братьев, сыновей Ионы – Шимона и Андрея. Я же сказал вам!

– Где живет Зеведей и эти братья?

– Да они живут рядом, через дом. – И ребе старательно объяснил, как пройти к жилищам людей, которыми интересуется благородный декурион Деций. – Зеведей живет с женой и с сыном Иаковом, больше там никого быть не может, если кто четвертый – тот чужак! А Шимон, прозываемый Кифа, и брат его Андрей живут вдвоем. Правда, у Шимона была жена, но она то ли умерла, то ли переехала в Капернаум к своим родителям. Правда, я не слышал, чтобы Шимон Кифа просил развода с той женщиной у меня или другого раввина, а у нас с этим строго.

– Понятно.

– И посмотрите, добрый Деций, нет ли там в хозяйстве Зеведея или Шимона лишней курочки, такой беленькой с черными пятнами на груди. Или принюхайтесь, не стряпают ли блюдо из курицы и…

– Да что ты такое несешь, еврей?! – заорал добрый Деций. – Я действую по указанию самого прокуратора, а ты мне плетешь небылицы о каких-то пропавших курицах!! Смотри у меня!..

И декурион хлопнул дверью так, что посыпалась побелка и отвалился увесистый пласт штукатурки. Ребе смотрел вслед ушедшим и машинально бормотал: «Ну что же, трудно курочку посмотреть, что ли?.. Всё равно будет погром… Курочку… Боже всеединый… ну… э-эх!» Не успел ребе пожаловаться Иегове на жизнь, как декурион вернулся. Ребе втянул голову в плечи и зажмурился. Декурион Деций, впрочем, не стал применять к ребе Биньямину физического воздействия, как опасался раввин. Он просто произнес, и даже не так грубо, как раньше:

– Вот что я хотел у тебя спросить, Биньямин. Не приходил ли к тебе такой человек… Довольно толстый, но подвижный, в розовой тоге, с намечающейся лысиной и бегающими глазками? Не спрашивал ли про… про то, точнее, про того, о ком спрашивал я?

– Н-нет, – помотал головой ребе и, решив воспользоваться счастливой переменой в настроении декуриона Деция, снова хотел ввернуть про пропавшую курочку, однако же посмотрел на мускулистые руки римлянина и его увесистый меч и передумал.

– Не было такого?

– Нет.

– А ведь он должен быть где-то поблизости, если верно то, что я слыхал про этого оборотистого Сервилия, – вслух размышлял Деций. – Ну ладно, бывай, раввин.

И добрый Деций ушел вместе со своими солдатами, оставив ребе Биньямина оплакивать судьбу своей курочки и проклинать злобных и нечестивых гоев, от которых все неприятности на головы народа Израилева. Ребе горевал, а Деций направился прямиком к братьям-рыбакам, параллельно поручив двум легионерам проверить дом Зеведея, в котором также могут оказаться подозрительные лица.

Войдя в хижину братьев Шимона и Андрея и, разумеется, сделав это без всякого стука или предупреждения, Деций увидел, что хижина пуста, и лишь в углу лежит какой-то человек и оглушительно храпит. Этим спящим оказался Альдаир (отнюдь не человек!), который мирно спал после утомительного перемещения в древнюю Иудею. Деций приказал немедленно разбудить диона. То, что этот белокурый здоровяк совершенно не походил на местного, было совершенно ясно декуриону, потому что он был далеко не глуп и умел отличить римлянина от еврея и египтянина от эллина. Правда, спящий в хижине тип едва ли мог принадлежать к одному из перечисленных народов, сообразил добрый Деций. Скорее он похож на одного из тех диких галлов или свирепых неотесанных кельтов, с кем воевал еще славный дед декуриона. Но что галл или кельт может делать в Иудее?.. С этим нужно разобраться.

Вооружившись этой мыслью, Деций принялся трясти спящего за плечо, а потом, удостоверившись, что тот продолжает спать с самым безмятежным и возмутительным видом, кольнул его мечом в бедро.

Только тут дион открыл глаза.

– Эй, варвар!.. – Таким замечательным манером любезный декурион Деций начал беседу.