Апокалипсис мелкого греха

Другая пре-любовь, порождающая демонический страх, есть страсть к богатству, деньгам, имениям, вещам… «Корень всех зол есть сребролюбие», иначе сказать, ненасытное вожделение материального. Тут рождается один из самых острых страхов, терзающих человечество. Страх потерять или не приобрести. Они рождаются от убийственных для души чувств скупости и алчности. Скупые страшатся потерять то, что они имеют; оттого боятся поделиться кратковременным своим имуществом; алчные страшатся не воспользоваться возможностью, случаем и временем обогащения. «Время – деньги» – девиз алчного, написанный на его лице и на стене его конторы. Он не понимает, что не время является деньгами, а деньги являются сконденсированным, кристаллизированным временем, умножаемым в руках человека, для лучшего его посвящения Богу и ближнему. Через милостыню свою богатый умножает время своих молитв, своего добра, своей верности Богу. Чрез любовь материальная ценность становится и духовной ценностью. Время бесконечно дороже денег, и деньги имеют ценность лишь для знающего духовную тайну времени. Добро хотело бы все деньги обратить в любовь, умножить чрез это время любви. А зло хочет все земное время, данное людям для возрастания в Христовой любви, превратить в деньги. Оттого Промысел так устраивает в мире, что, когда денег, не обмененных людьми на добро и любовь, оказывается слишком много, они теряют свою ценность, и происходит так называемая «девальвация», сокращение денег, и время освобождается для любви. Но люди опять бросаются менять время на деньги, все снова и снова боясь «упустить время». Кружится, бежит, мечется человечество в погоне за деньгами, этими «призраками бытия», страшась не поспеть схватить наибольшее количество призраков… Войны в мире ведутся из-за наживы, из-за страха ее упустить или не приобрести. Войны – порождение этого страха. Война есть гораздо более дело страха, чем бесстрашия и мужества. Причины войн укоренены в метафизическом страхе народов, от которого они хотят закрыться мужеством войны. Страх настоящей или мнимой опасности так же ведет к пролитию крови, как страх отчаяния пред беспросветностью истории, лишенной света Вечности.

Древний «золотой телец», принимающий все более «жидкую», даже невидимую ныне «атомическую» форму, устрашает страны и континенты своей немилостью к ним и бросает их друг на друга.

Техника ускоряет производство материальных ценностей, ускоряя и процесс их уничтожения. Змея материального пожирает свой хвост. Хронос неблагодатного времени, обращаемого лишь в материальные ценности, уничтожает своих детей. Цивилизация, неуравновешенная и не скрепленная высшим смыслом жизни, ведет к гибели человечество, все более усложняет, затрудняет и разоряет свой собственный мир. Не желающее причащаться Тела и Крови Христовой, человечество пожирает свою собственную плоть и пьет свою кровь. Люди боятся истинных пророков, желающих оторвать его от этой автоантропофагии и призывают к себе ложных пророков и вождей, давая им всю власть над собой.

Богатые боятся обеднеть. Бедные – пропустить удобное время захвата имущества богатых. Если сокровища накоплены, человек боится, не зная, куда их спрятать, – дом может сгореть, земля быть отнята, акции обесцениться, банк обанкротиться, несгораемый ящик – быть взломанным. Нет нигде и ни в чем уверенности. Более того, всюду полная неуверенность или верная гибель… Как раненый зверь, мечется человечество под грохоты своих бомбардировок, в зареве своих пожаров… «

Все рушится и пропадает. Дом вещественный и дом душевный, построенные на песке безверия в Божественную Жизнь, обращаются в мусор…

«Мое только то, что я отдал» (Св. Максим Исповедник) – эта мудрость, открывающая бессмертие, чужда духу мира. Чрез уста своих «пророков» и «мудрецов» мир все говорит и говорит: «Мое только то, что я не отдал», или то, «что я взял у другого». И все по-новому, в каждом поколении, верят люди этой, непрестанно опровергаемой каждой смертью человека, «истине». Судорожно прячет человек свой хлам, свой сор, но вырывается у него из рук этот хлам, этот сор и уничтожается. Жизнь исходит пеплом, молью, ржавчиной, гниением, разложением, взрывами, распоряжениями суровых властей.

Получив полное удостоверение в жизненности и правдивости евангельской, многие люди все же не хотят ее видеть. Привыкнув к непрестанной потере всего, они заменяют бывшее свое имущество надеждой на будущее и живут, боясь расстаться с этой надеждой, с призраком призрака. Сребролюбец все продолжает в мире бояться «черного дня» и не страшится черной вечности.