Апокалипсис on line

Щелкнула дверь. На пороге стоял улыбчивый китаец в просторном одеянии темного цвета. Он кивнул головой и сделал приглашающий жест.

Лаборатория Андрея располагалась на одном этаже с моей палатой. В ней так же не было окна, зато на стене висели круглые часы и стоял малогабаритный телевизор.

Российских каналов оказалось два.

Я чуть не зарыдал, когда в «Вестях» показали родной Иркутск.

Режим жизни был изложен в листке над кроватью: завтрак, два часа в лаборатории, сон, обед, отдых, еще два часа обследований и ужин. Ночные обследования раз в два дня.

Теперь мне кровь из носу нужен был «Малыш». Информационная блокада начинала давить, вгоняя в некое подобие клаустрофобии.

Приглядываясь к окружающим, я по-прежнему не видел никого с сотовыми телефонами и на первом обследовании спросил об этом Андрея.

Оказалось, здание просто глушится, а специального запрета никакого нет. Свою просьбу вернуть «Малыша» аргументировал находящимися в нем фотографиями жены и детей. Мол, скучаю.

Обследование оказалось не очень забавным. Меня уложили в подобие космонавтского кресла. Андрей устроился рядом на таком же.

Симпатичная китаянка воткнула нам в вены иглы, похожие на датчики. От них шли не трубки или шланги, а цветастые провода.

Для начала прокрутили короткий фильм о мясобойне.

Животные по одному забегали в узкий проход, где, сраженные электрическим током, хрипели, пучили глаза и валились. Следом несколько рабочих подвешивали их за ноги и резали вены на шее.

Картинка бесстрастных забойщиков и льющихся потоков крови сразу включили во мне замедление времени. Я покосился на Андрея и сообщил ему:

— Началось.

Он моргнул и утвердительно покивал головой, мол, не переживай все под контролем.

Дальше я понял, почему работа в лаборатории занимала в день не более четырех часов.

Короткометражные фильмы, сменяя друг друга, способны были расшатать самую устойчивую психику.

Мне сначала казалось это забавным, а вот потом стало не до шуток. Андрей меня предупредил, чтобы я не закрывал глаза, иначе придется удерживать веки специальными скобками.

Скоро кровавая каша на экране стала невмоготу, и я приловчился время от времени закатывать глаза, делая картинку мутной и невнятной.

Через тридцать минут закончились сцены массовых убийств, расстрелов и казней, и некоторое время шли картинки с панорамными видами. За это время я понемногу вернулся в первоначальное состояние и оправился от полученного «нокдауна». Время наконец обрело свое нормальное течение, и пришло понимание странных нюансов, которых, раньше не замечал.

Например: после первого замедления времени у меня появилось ощущение дикой силы. Я знал точно, что если сейчас у меня в руках окажется подкова, я согну ее не задумываясь. Еще я вдруг четко уловил, сколько человек находятся за стенами нашей комнаты, и концу первой части сеанса даже стал различать мужчин и женщин.

Глядя на успокаивающие картинки, предположил, что смогу и сам моделировать подобные состояния. «Наверняка, — рассуждал я, — Можно сделать для себя такую подборку, которая будет вытаскивать из тайников сознания скрытые возможности».

Умиротворяющие панорамы пропали, экран потух, и появилась девушка ассистент.

— Десять минут на туалет и чай, — сообщил Андрей.

— А кофе есть? — поинтересовался я.

— У нас даже чай одно название. Так просто, водичка подкрашенная, — ответил мучитель, — Любое вещество, влияющее на мозг, сильно меняет его свойства, выключая самое интересное. Вы, наверное, понимаете, почему все, кто обладал сверх-возможностями, не пили, не курили и не контактировали со слабым полом. В нашей ситуации это позволительно лишь для нулевой отметки. То есть для меня.

— А как у вас со скрытыми способностями? — поинтересовался я.

— Ни-че-го, — по слогам грустно ответил Андрей, — Я уж и мяса не ел и с женщинами отношения прекращал. Ни-че-го, никакого эффекта.

— Вы, наверное, не вскрыты, — предположил я.

— ?? — удивленно повернулся он ко мне.

— Не инициированы. Первый раз я попал в это состояние еще в детстве, когда напугался. А после все пошло само собой. Вам нужно устроить ситуацию с реальной угрозой. Или попробовать ваши же препараты. Может, тогда организм научится и поймет, чего от него требуют. Андрей промолчал.

Перед следующим «заездом» я попросил какую-нибудь железку. В ответ на вопросы рассказал про необычайный прилив сил во время эксперимента.

В комнате ничего не нашлось, кроме блестящего никелированного разноса, на котором девушка приносила нам безвкусное подобие чая.

Блестящая штуковина оказалась прочной, и попытка согнуть ее руками ни к чему не привела. Укладываясь перед «взлетом», прихватил стальную посудину с собой и положил ее на живот.

Следующая череда сюжетов оказалась и вовсе мерзкой. Я никогда не мог смотреть акты каннибализма или пытки людей. Не знаю, откуда у Андрея была такая подборка, но у меня она вытащила на поверхность дикую ярость.