Апокалипсис в шляпе заместо кролика. Книга вторая

Мария в ответ еле сдержалась оттого, чтобы уколоть Константина, забывчивого человека, сказав ему: «А ты закачай их из интернета», а она пристально на него посмотрела, затем взяла чашку, налила в него кофе из кофе машины и, поставив её перед Константином, сказала. – А вы хоть раз выпейте кофе из чашки, спокойно за столом, а не как всегда делали, на ходу, и тогда вы всё вспомните и поймёте. – Теперь уже Константин до крайней степени удивлён. И он, определённо заворожённый взглядом и словами Марии, берёт поставленную перед ним чашку кофе и, стараясь не сводить с неё своего внимания (боясь разлить), таким невнимательным по сторонам образом следует до первого свободного столика. Где он и не успевает присесть и отвести своего взгляда от поверхности кофе, как до него доносится голос незнакомца, как оказывается сидящего на другой стороне стола. – Вы, или неразборчивы в связях, или вы чем-то крайне озабочены.

– Что-что вы сказали? – подняв глаза навстречу человеку, обратившемуся к нему с этим замечанием, переспросил Константин.

– Не более того, что сказал. – С какой-то отстранённостью сказал незнакомец.

– Я не совсем понял, к чему всё это было сказано. – Уточнил Константин.

– А разве вы до сих пор не поняли. – Незнакомец продолжает гнуть свою загадочную линию. И надо отдать ему должное, ему отчасти удалось сделать некомфортным сидение на месте Константина – он действительно почувствовал под собой какое-то неудобство. Но Константин не хочет поддаваться на манипуляции сознанием этого типа и продолжает придерживаться линии своего непонимания этого типа. – А что я должен понять? Может, объясните. – С вызовом заявляет Константин.

Незнакомец продолжает флегматично себя вести, и он, пожав плечами, говорит. – Вы всего лишь присели на мои перчатки. – А вот такого обстоятельства объяснения происходящего, Константин точно не ожидал услышать. И он даже несколько смутился, услышав этот ответ незнакомца. Правда, Константин умеет быстро собраться, и он, вынув из под себя перчатки, посмотрев на них и на незнакомца, с улыбкой спрашивает его. – Они вам не будут жать, после того как я на них посидел?

– Сдавливает не вес, а мысль. – Ответил незнакомец, принимая перчатки. – А вы, как я понимаю, находились на пути к размышлению. – Кивнув в сторону девушки у кофе машины, добавил незнакомец.

– Пожалуй, соглашусь. – Ответил Константин, заметив этот брошенный взгляд незнакомца за его спину (Константин сидел спиной к Марии, и ему было несподручно оборачиваться).

– И что вас так задумало, если не секрет? – спросил незнакомец.

– Ничего необычного, мысли о свободе и об её ограничениях. – Сказал Константин.

– Если для вас это обычное дело, то я даже боюсь вас спрашивать, что для вас необычное. – Усмехнулся незнакомец, сделав глоток из чашки.

– Могу сказать, если не испугаетесь. – В свою очередь сделав глоток из чашки, и придвинувшись к столу, сказал Константин, чувствуя в себе невероятный душевный подъём, ранее им никогда не испытывающийся. То ли это так кофе на него подействовал, в своей совокупности с его новым свободным положением, то ли этот незнакомец излучал необыкновенную энергетику, что Константин почувствовал себя необыкновенно свободным, где его ничего не сдерживало в этом мире, – все мыслимые запреты и ограничения отпали, и стали несущественными, – и ему хотелось делиться с миром всем, что его связывало с ним (и это логично). Так что его желание всё о себе рассказать первому встречному, имело под собой весьма существенные основания – если он всему миру верил, то первый встречный, как часть его, заслуживает его доверия.

– Я постараюсь. – Усмехнулся незнакомец, потрясся перед собой сжатыми в кулаки руками. Константин сделал ещё один глоток из чашки для своего воодушевления и для начала ограничился одной фразой, которая должна была стать эпическим вступлением для его рассказа, а также предупреждением незнакомца о возможных последствиях, которые ему могут грозить, если он всё же не передумает и решит дальше слушать Константина.

– Я, – говорит Константин, – «advocatus diaboli». А другими словами, адвокат дьявола. – Константин замолкает, глядя пристально на незнакомца, а тот не подводит ожидания Константина, и, присвистнув, начинает изумлённо, с лёгким недоверием к словам Константина выглядеть. Так проходит где-то с минуту, и незнакомец, собравшись с мыслями (не каждый день с такими людьми встречаешься), спрашивает Константина. – И откуда у него к тебе столько доверия, если такое слово уместно употреблять в этом деле? – Константин, всего вероятней, не такой дальнейшей реакции ожидал услышать от этого типа, как оказывается, слишком легковерного, большого фантазёра, но всё же верующего в сверхъестественное. Которого ему теперь придётся разочаровывать в его, может быть, лучших чувствах – Константин ведь в другом значении адвокат дьявола, а вот в каком, то вот это, скорей всего, не понравится такому, живущему в своей сказочной наивности человеку.