Апокалипсис в шляпе, заместо кролика

– Тогда зовите девушек. – Сопроводив свои слова ударом в ладоши, Царь-батюшка, валится на своё тронное место и давай с удовольствием наслаждаться видами запорхнувших в зал девушек. Где они, друг за дружкой двигаясь в бестелесном ощущении хода, достигли центра зала, затем выстроились в строй перед Царём-батюшкой. Где по левую от него сторону, чуть впереди от него, были собраны в своё представительство поклонники всего чужеродного, то есть чужеземцы, во главе с принцем Чарльзом Третьим. А по правую руку от Царя-батюшки, так же чуть впереди него, оплота государственности, был собран весь цвет государственности, всех мастей бояре со своими думами, купцы всё сплошь первой гильдии, люди служивые в званиях и доверии перед царём, и Тёзка, по неведомому стечению обстоятельств как-то здесь затесавшийся.

– М-да. – Вначале посмотрев в сторону Царицыного трона, сейчас пустующего, облизнувшись в губах, многозначительно так вздохнул Царь-батюшка, явно забывшись о том, что здесь находится его дочь и выказывать такие мысли перед ней верх неразумности. И Царь-батюшка этот момент вовремя уразумел и, став в момент серьёзным, вызывает вперёд наших соискателей счастья, так он выражается смешливо для всего боярского люда. А когда принц Чарльз Третий, отбросив все эти свойственные его духу воспитания и жизни в дворцах церемонии, нисколько не отставая от Тёзки в деле расторопности, выходит чуть раньше его в центр зала перед Царём-батюшкой, то последний, окинув их испытующим взглядом, – может передумали охальники, – успокаивается с виду, и кивнув в сторону ожидающих девушек, говорит:

– А теперь всё в ваших руках. Ищите свою принцессу.

*****

– А ведь найдёт. – С горечью вздохнула Клава, заметив в своём же представлении всего этого действа, как Тёзка, ни на мгновение не задумавшись об имеющихся в его жизни сердечных обязательств перед ней, которые прямо запрещают ему так без оглядки на неё и их отношения действовать, разворачивается в сторону девушек, и…Гад, прямиком к ним идёт. Что вызывает у Клавы новый приступ отчаяния, который она направляет на то дерево, об которое Тёзке сходу налетел, и оно его привело к мыслям о принцессе.

– Меня, мол, дома нисколечко не ценят, – натолкнувшись на берёзу, Тёзку натолкнулся на вот такую, по-своему революционную мысль, – то тогда бы почему не испытать свою судьбу с принцессой. Это раньше я рассуждал с долей расчёта, глупо считая, что принцесса мне не по карману и вообще она от меня далека во всех планах, и значит, мой жизненный выбор предопределён, это моего поля ягода, девушка из народа, без всяких там на свой счёт дворянских предубеждений. А тут такое дело выходит, что и здесь не всё так однозначно и отсутствие сословных различий ещё не есть гарантия твоего счастья. А раз в деле счастья не существует аксиом, а одни только теоремы, то почему бы мне не доказать одну. Например, связанную с параллельностью прямых. Где моё параллельное отношение к стоящим на пути к принцессе препятствиям, как раз и послужит мне в помощь в деле доказательства какой-нибудь принцессе, что параллельно ещё не значит, что нельзя пересечься.

– И пошёл, гад, искать. – Потекла слезами Клава, до боли в глазах, а затем и до туманности в них дошло, глядя на выдвинувшегося в свой путь поиска принцессы, разобиженного на неё Тёзку.

– Нет, он не может так поступить! – Клава всё же одумалась так поспешно думать о Тёзке, который может и сильно на неё разобиделся, и даже осерчал, но не настолько же сильно, чтобы так тронуться умом. – И если у него и возникли столь необычные для нашего времени мысли о принцессе (это во времена холопства, такие воззрения на продвижение по карьерной лестнице существовали в умах придворных людей с амбициями и с холопским разумением), то только на самую малость, когда он треснулся головой об берёзу. – Начала себя успокаивать Клава.

– А эти все деревья совсем не зря названы женскими именами, да ещё и такими хорошими, – берёзка, осинка, ель, – мужики при сближении с ними теряют чувство опасности, то сталкиваясь с ними лбами, то налетая на них ими же. А те только этого и ждут, чтобы им внушить всякие глупые мысли, уводящие их из крепкой семьи в сторону одного только недоразумения. А на нашу долю достаются одни только дубы. – И опять Клава вся в истерике от такой жизненной несправедливости. Где ей и голову свою не к чему приложить, кроме только дубов, в отличие от Тёзки, кого в лесополосе ждут любого приятного качества деревца.

Но Клава всё-таки справляется с собой и этой очередной вспышкой своего нервного состояния, будучи уже в некоторой усталости от всего происходящего. И она отрывает свою голову от дуба, а если точнее, от косяка двери, который, может быть, и не выполнен из такого дорогостоящего дерева, но это сейчас нисколько для Клавы не важно, если она так считает, и смотрит в сторону… «А кто там ещё?», – волнительно задалась вопросом Клава, в своём представлении увидев Тёзку далеко не ушедшего от их дома, а с кем-то столкнувшегося по выходу с палисадника, а затем ещё по тропинке до проезжей части дороги.