Аполлион (ЛП)

Я быстро рассмотрела вариант использования элемента воздуха, чтобы рассеять туман, но это может принести потенциально плохие новости, если он внезапно исчезнет.

Дальше мы двигались в тумане, все больше раздражаясь от того, что он так слепил. Затем появился другой звук, кроме звука моего бьющегося сердца — шаркающий тип звука, похожий на звук ног и одежды, двигающихся вокруг нас, и низкий гул, как мягкие нескончаемые вздохи и стоны, я даже не хотела знать, что это было. Следуя за рукой Айдена, я приблизилась еще ближе к нему, так близко, что удивилась, что я его не свалила.

Несколько минут ничего не происходило, мы вслепую шли сквозь туман, сопровождаемые ужасными звуками шуршания и стонов, пока туман не начал рассеиваться и появилась дорога перед нами.

Я резко вдохнула и инстинктивно сжала его руку. Та маленькая часть Подземного мира, которую я видела раньше, не подготовила меня.

Туман сменился небом, которое было цвета гаснущего солнца, что-то среднее между красным и оранжевым. Но об этом я могу сказать, там не было солнца. И вокруг нас были люди, бесцельно бродящие. Одетые в безвкусную изодранную одежду, они двигались туда-сюда. Многие молчали; некоторые тихо стонали, другие что-то бормотали себе под нос из своих плащей, но взгляды всех были обращены к земле. Они были молодые и старые, от младенцев до великовозрастных персон.

Это… это место простиралось насколько могли видеть глаза, до гряды гор, о которых говорил Аполлон. Я не понимала, чем это место являлось. Это было не чистилище — это все, что я знала — не то место, где я была раньше.

Никто из душ не поднимал взгляд, пока мы перемещались вокруг них. Здесь не было охранников на лошадях, которых я видела в чистилище. Казалось, люди были помещены сюда, оставлены здесь в одиночестве на произвол судьбы и скуки.

— Почему? — спросила я приглушенным голосом.

Айден знал, о чем я спрашивала.

— Большинство из умерших находится здесь.

Он провел меня вокруг группы из трех человек жавшихся друг к другу в грязи.

— Это те, кто был похоронен, но не встретились со своими судьями. Некоторые из них сделали что-то в жизни, что заставляет их бояться своего суда. Другие…

Женщина двигалась перед нами, ее взгляд был прикован к земле, когда она заламывала руки. Она бормотала себе под нос.

— Где мой ребенок?

Снова и снова.

— Некоторые в замешательстве, — ответила я.

Они не знают, что умерли.

Айден торжественно кивнул.

А потом грустная женщина просто исчезла, будто она прошла сквозь невидимый портал — мгновенье и все пошло дальше.

Я остановилась.

— Что за…?

— Я объясню, но нам нужно продолжать двигаться.

Айден потянул меня вперед.

— Легенда гласит, что некоторые души покидают чистилище и превращаются в тень. Они возвращаются в мир смертных, а затем снова возвращаются сюда. Я не думаю, что они даже могут контролировать это.

Я сглотнула.

— Они призраки.

— Думал, ты не верила в призраков.

Юмор сквозил в его тоне.

Сейчас отличное время изменить мое мнение. Когда я выглянула из-под моего капюшона, творилось что-то ужасное с некоторыми душами. Многие из них выглядели твердыми, и то, как они касались меня, я чувствовала, что у них есть тело, но у других была нетвердая размытость. И чем больше я обращала внимание, видела, что другие просто исчезают.

Это было жуткое место, как прогулка по лабиринту безнадежности и забытья. А мы еще даже не дошли до Долины Скорби. Охо-хо, это будет весело.

Внезапно потоки влажного холода появились в воздухе. Я подняла голову, глядя в огненно-оранжевое небо. Одна капля упала мне на щеку. Затем небо открылось, окатывая нас холодным дождем в течение нескольких секунд.

Я вздохнула.

— Серьезно, здесь идет дождь?

— По крайней мере, это не кислота.

Это был Айден, всегда видевший хорошую сторону в происходящем.

Надвинув свой капюшон поглубже, я побрела вперед. Души не обращали никакого внимания на сильный дождь. Возможно, они привыкли к нему. Я хотела остановиться и закричать на них, чтобы они шли на суд, так как чтобы ни ждало их, это не могло быть хуже этого.

Особенно для самых маленьких, которые были в одиночестве — не было ничего, чтобы они сделали, и что гарантировало бы им вечность в Тартаре.

Один маленький мальчик сидел в большой луже, которую уже сделал дождь. Ему не могло быть более четырех или пяти лет. Он двигал пухлыми пальцами в грязи, рисуя круги, а затем волнистые линии вокруг него.

Солнце — он рисовал солнце.

Я двинулась к нему, не зная, что делать, но я должна была что-то сделать — может быть убедить его пойти на суд. Только Боги знали, сколько он уже был здесь. Его семья, возможно, была уже на Елисейских полях.

— Нет, — сказал Айден мягко.

— Но…

— Помни, что сказал Аполлон. Мы не можем вмешиваться.

Я смотрела на маленького мальчика, борясь с желанием освободить его.

— Это неправильно.

Айден крепче вцепился в мою руку.

— Я знаю, но мы ничего не можем сделать.