«Аполлон-8»

Весть о том, что Майкл Коллинз назначен на «Аполлон-9», Фрэнк Борман принял с радостью. Кое-кто из астронавтов не уступал Коллинзу в упорстве при подготовке, однако превзойти его не мог никто. За Коллинзом числился пока только один полет на «Джемини-10», и в предшествующий ему год, уйдя в дело с головой, он тренировался как одержимый. В самом полете Коллинз показал себя безупречно: он выходил в космос и помогал стыковать корабль с ракетой «Аджена», которая теперь наконец летала как положено.

С приближением сроков «Аполлона-9» Коллинз вновь ушел в работу, так что никто не сомневался, что в этой миссии, как и в прежней, он покажет себя с наилучшей стороны. Однако у Коллинза была проблема, о которой он и сам не знал до того дня, когда при игре в гандбол вдруг почувствовал странную тяжесть в ногах. Это чувство не очень поддавалось описанию, просто куда-то исчезли обычные скорость и гибкость. Майкл пробовал не обращать внимания: в конце концов, ему 37 лет – неудивительно, что прыгучести поубавилось. Такое самоутешение помогло ему на некоторое время, однако потом левое колено начало терять устойчивость, нога ниже колена стала неметь, попадающая на икру ноги холодная вода вызывала боль, а горячая – даже кипяток – совершенно не чувствовалась. А затем симптомы начали распространяться на верхнюю часть ноги и бедро.

Примерно в то время, когда Джордж Лоу делился своей мыслью с Бобом Гилрутом и Крисом Крафтом, Коллинз наконец пошел к штатному врачу НАСА. Как и всякий пилот, Майкл не очень-то думал о том, какие неприятные варианты заболеваний может увидеть врач: рассеянный склероз, мышечная дистрофия или латеральный амиотрофический склероз, убивший Лу Герига[23] примерно в таком же возрасте. Думал он только о том, насколько велик риск, что его отстранят от полетов, – ничего хуже, чем лишиться возможности летать, Коллинз и представить себе не мог.

Через час после прибытия в больницу, когда все рентгеновские снимки уже были сделаны и отданы на анализ медикам, у Коллинза с врачом наблюдалась предельно противоположная реакция на то, что показали снимки. У врача словно гора с плеч свалилась: проблемы с ногой имели причиной костный вырост между пятым и шестым шейными позвонками, и исправить это можно было относительно простой операцией. Коллинз же не находил себе места от отчаяния – получалось, что он сначала должен лечь на операцию, затем восстановить после нее шею, а до этого будет пехотой и более никем.

Задача сообщить об этом Коллинзу официально выпала Дику Слейтону. Он попросил Коллинза сделать операцию как можно скорее, чтобы быстро вернуться в график подготовки, – как будто Коллинз сам этого не знал.

Слейтон же и сообщил Борману, что один из членов его экипажа вычеркнут из списка. Затем Слейтон вызвал к себе Ловелла.

– Джим, – начал Слейтон, когда Ловелл вошел к нему в кабинет, – у Майка костный вырост, нужна операция. Я перевожу тебя на «девятый», и если с Майком все нормально, то он займет твое место на «двенадцатом».

Ловелл прекрасно знал, что в такой ситуации по протоколу полагается ответить: «О’кей, Дик». Поэтому он ответил: «О’кей, Дик». И даже добавил: «Буду рад».

Никакой радости он, конечно, не испытывал. Ловелл не хуже Бормана знал, что «Аполлон-9» всего лишь повторяет программу «Аполлона-8», только с крутым спуском с высокой орбиты в финале, в то время как «Аполлон-12» давал хороший шанс слетать на Луну. Теперь, уже имея на счету 14 дней кружения вокруг Земли на «Джемини-7», он получит еще 10 дней на «Аполлоне-9» – и похоже, что так и не покинет окрестностей планеты.

В новом задании ему не нравилось кое-что еще, и если обсудить это с Диком Слейтоном, то главный астронавт – опытный военный летчик – сумел бы его понять. До этого момента экипаж «Аполлона-9» состоял исключительно из офицеров Военно-воздушных сил: и Борман, и Коллинз, и новичок Билл Андерс носили «крылышки» ВВС. Слейтон тоже служил в ВВС. Ловелл же был из флотских.

Когда «Джемини-6» и «Джемини-7» исполняли совместное фанданго, увенчавшееся выставлением трогательной надписи «армейцы – слабаки» в иллюминаторе «Джемини-6», Борман был в меньшинстве – один против троих. Теперь в меньшинстве предстояло быть Ловеллу. На работу астронавтов это не очень бы повлияло, но полная сплоченность экипажа могла оказаться не совсем полной. Виги могут обедать с тори, а игроки «Ред Сокс» выпивать с «Янкиз», но любой предпочтет компанию своих.

Впрочем, Ловелл понимал, что новое задание имеет и свои плюсы. Лететь раньше всегда лучше, чем лететь позже, и, пока программа «Аполлон» забирается далеко во второй десяток номеров («Аполлон-13», «Аполлон-14», «Аполлон-15»), слетать на Луну Ловелл еще успеет. И он определенно не имел возражений против того, чтобы снова оказаться в одном корабле с Борманом, даже если для этого придется вернуться в кресло подчиненного после того, как Ловелл слетал на «Джемини-12» командиром экипажа. Что до Андерса – то новичок Ловеллу нравился.