Апостол Иуда

— Очень жаль, что я не смогу лично побеседовать с ним. Тогда тебе придется самому поговорить с Иисусом. Я назначу его первосвященником, и обеспечу личную безопасность.

— Но должность первосвященника могут занимать только левиты! Такое назначение вызовет протест среди иудеев.

— Он происходит из рода Давида, и вполне может претендовать на трон Ирода, почему бы ему не стать первосвященником?

— Но род Давида не ведет своё начало от левитов, он может быть царем, но не священником. Последствия такого назначения могут непредсказуемы.

— Мой предшественник, Валерий Грат, сменил четырех первосвященников, остановившись на Каиафе, почему я не могу назначить того, кто угоден мне? А для не довольных есть войска, я наведу порядок в этой стране!

— Но для чего тебе нужно, чтобы должность первосвященника занял именно Иисус?

— Мне нужен доступ к казне храма, корвану. Саддукеи меняют римское золото на серебро, а затем везут его в Рим, где вновь меняют на золото, получая огромную прибыть, и всё это проходит мимо меня! Иисус осуждает эти махинации, потому, я думаю, будет не против, если этим займемся мы, римляне. «Отдайте кесарю кесарево» — так он сказал. В корван я буду возвращать то, что пожертвовали иудеи, а прибыль от мена буду отсылать в римскую казну.

Я приобщу этих варваров к культуре и порядку. В Иерусалиме не хватает питьевой воды, старые акведуки засорены, пришли в негодность. Если иудеев устраивает затхлая, грязная вода, то мои воины не могут пить эту воду.

— Но твои войска находятся в Кесари!

— Я переведу часть войска сюда, в Иерусалим. Пока я с войсками нахожусь в Кесари, здесь, в Иерусалиме готовят смуту против нашего владычества!

В двухстах стадиях от города находится источник чистой воды Эн-эль-Джерадж, нужно пробить в скалах акведук, и в город пойдет чистая вода горных ключей. Для этого мне нужны деньги, а они есть у саддукеев!

— А если попросить деньги у Каиафы на строительство водовода? Не станет же он возражать против улучшения водоснабжения?

— Я? Буду просить?! Я, правитель этого края, буду просить то, что могу взять сам?! Если Иисус займет должность первосвященника, то я буду иметь доступ к корвану на законных основаниях! За столы менял я посажу своих людей, мы не обидим храмовую казну. Все пожертвования пойдут по назначению. Но прибыль от мена — моя! Ведь это римское золото они меняют на своё серебро, которое потом вновь меняют на римское золото!

— А если он не согласится с твоим предложением? Что тогда?

— Тогда пусть убирается из Иудеи, да поскорее, а не то Каиафа убьет его. И я уже ничем не смогу этому воспрепятствовать.

Что мешает, имея власть, нести свет истины?

Антоний в одежде странника ночью явился в дом к апостолу Фоме. Он постучал.

— Кто там? — спросил Фома, — на дворе поздний час, все давно уже спят в доме.

— Сказано в учении Господа нашего: «Стучите и вам отворят», это бедный странник, который ищет приюта, чашу воды да краюху хлеба.

Фома открыл дверь и пропустил необычного гостя в дом. Он предложил ему воды, краюху хлеба, но странник не уходил.

— Чего ещё тебе надобно, странник, я ведь дал тебе всё, что ты просил?

— Я хочу видеть твоего гостя, того, что живёт у тебя в доме.

— О чем ты говоришь, странник? Я один живу, и никого нет в моем доме кроме меня.

— Мне нужен Иисус, сын плотника Иосифа и Марии.

Фома хотел было уже сказать, что не знает того, о ком говорит странник, но Иисус, услышав их разговор, сам вышел к ним.

— Я здесь, не меня ли ты ищешь, странник? — сказал он.

— Да, именно ты мне и нужен, — сказал Антоний и снял свой дорожный плащ, — я к тебе пришел по поручению прокуратора, помнишь меня?

— Да, помню, и рана от твоего кнута ещё не зажила.

— За кнут прости, не тебе он предназначался.

— Я давно простил тебя, хочу сказать лишь то, что бить человека кнутом, как скотину, позорно и недостойно. Не делай больше этого никогда, как бы ни была велика вина того, кого хочешь ты наказать, лучше смертью накажи, чем кнутом. Говори, за чем пришел.

— Ты хочешь очистить Закон от лжи? Для этого ты добивался встречи с первосвященником?

— Да.

— Прокуратор может предоставить тебе такую возможность. Он предлагает тебе должность первосвященника. У тебя будет власть, и ты сможешь донести своё учение до народа.

— Ты не правильно понял меня, и прокуратор тоже. Мне нужна истина, а не власть.

— Что же мешает тебе, имея власть, нести народу свет истины?

— Власть.

Истина не может быть навязана властью, она должна идти от сердца, от души — к душам и сердцам людей. Истина, идущая от власти, воспринимается умом, а не сердцем. Земная власть не вечна, придет другая власть, и истина в умах людей будет замена ложью. И только истина, идущая от Бога, которая поселяется в сердцах и душах людей — вечна.

— Так стань Богом. В народе ходят слухи, что ты был распят и воскрес. Мы подтвердим эти слухи, и никто не сможет усомниться в истине, исходящей из уст самого Бога.

— Но это ложь.

— Ложь во имя истины.

— Истина не может следовать из лжи.

— Из лжи следует что угодно, так гласит закон логики.