Читаем Апостол свободы полностью

«Милые братья болгары!

Уже пришло время и нам сокрушить тяжкое иго наших мучителей, неверных турок!? Что такое наша жизнь в бесчестном рабстве, разве не вечное тяжкое бремя? Какую милость мы видим от лютого османского владычества? Братья, лучше сладкая и скорая смерть за свободу, чем долговечная рабская жизнь под бесчеловечными турецкими муками!

Вставайте к оружию, братья большие и малые, за нашу милую свободу и независимость! Турецкое царство уже шатается. Они уже утратили боевой дух, они предаются бездействию и роскоши, они обнищали и оголели; у них больше нет серебра и золота; их число по сравнению с нами ничтожно, в случае нужды они не могут сосредоточить в одном месте большое воинство. Да будет нам примером война в Герцеговине и Черногории, где они столько времени ничего не могут сделать! Что же мы сидим на месте, болгары? Чего ждем? Европа и весь просвещенный мир готовы содействовать нашему освобождению, но мы должны начать и показать, что воистину достойны свободы. Мы должны показать, что в наших жилах еще течет юнацкая древнеболгарская кровь и что наши мучители не всю ее выпили! Турки открыто проповедуют свое падение и готовятся бежать в Азию при первом ударе.

Один общий и сильный удар решит наше славное будущее, рассеет и истребит в наших пределах мусульманских кровопийц. До каких пор, братья, терпеть от неверных их зверства?

Смотрите, уже весь Балканский полуостров занялся огнем! Братья наши по роду и по вере уже взялись за оружие, храбро и победоносно бьют и рубят нашего общего неприятеля, старого кровопийцу турка. Может ли для нас быть время лучше этого?

Пусть никто не думает, что свободу можно получить без крови и дорогих жертв. Пусть никто не ждет, что его освободят другие! Наша свобода от нас зависит! Пусть каждый напишет в глубине сердца святые торжественные слова: „Свобода или смерть“, с огненным мечом идет на поле боя, под знамена непобедимого Болгарского Льва; а всесильная божья десница нам поможет!

Народный Воевода Г. С. Раковский»

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека «Болгария»

Похожие книги

«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»

«Ахтунг! Ахтунг! В небе Покрышкин!» – неслось из всех немецких станций оповещения, стоило ему подняться в воздух, и «непобедимые» эксперты Люфтваффе спешили выйти из боя. «Храбрый из храбрых, вожак, лучший советский ас», – сказано в его наградном листе. Единственный Герой Советского Союза, трижды удостоенный этой высшей награды не после, а во время войны, Александр Иванович Покрышкин был не просто легендой, а живым символом советской авиации. На его боевом счету, только по официальным (сильно заниженным) данным, 59 сбитых самолетов противника. А его девиз «Высота – скорость – маневр – огонь!» стал универсальной «формулой победы» для всех «сталинских соколов».Эта книга предоставляет уникальную возможность увидеть решающие воздушные сражения Великой Отечественной глазами самих асов, из кабин «мессеров» и «фокке-вульфов» и через прицел покрышкинской «Аэрокобры».

Евгений Д Полищук , Евгений Полищук

Биографии и Мемуары / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное