Апрельский туман

В общем, из всех увлечений бурной молодости дядя остался верен только китайской культуре, а если точнее – китайской астрологии и науке о магических числах. И здесь крылась еще одна причина его симпатии к художникам: все четверо были Драконами – Пятая Земная Ветвь – знак зодиака Овен – Чень по-китайски – Вождь. Сам дядя был Крысой, но все равно он составлял с художниками Треугольник Духовного Родства – и это невероятно ему импонировало. В приступах распирающего его чувства солидарности он часами мог цитировать китайский гороскоп, будучи убежденным, что если уж ты родился Зайцем-конформистом (тут следовала пауза и ироничный взгляд в сторону папы), то тут ничего не поделаешь: ничего толкового и оригинального из тебя не выйдет. Оставаясь непоколебимым в этом убеждении, дядя непременно хотел склонить к нему всех окружающих. В какой-то степени это ему удалось: отдельные отрывки из его настольной книги знала наизусть вся наша семья. И если бы Пес вдруг обрел дар человеческой речи, он бы без запинки продекламировал: «Отличающиеся новаторским, созидательным складом ума, Созидатели любят брать на себя руководство, а присущий им энтузиазм делает из них способных и бесстрашных лидеров»… и т. д. и т. п.

Тот факт, что мама была Овцой, а папа и сестра – Зайцами-конформистами, во времена душевного кризиса доводил дядю почти до отчаяния. Самое печальное в этом всем то, что тут уж ничего нельзя поделать, и всю жизнь, всю жизнь он – член Треугольника Духовного Родства – вынужден был вариться в одном котле с самыми убогими и бесперспективными в плане творчества знаками. Я была его единственной отрадой, потому что тоже родилась в год Дракона. И за это он мог мне простить ВСЕ.

Вообще, я не особо верила в правдивость всех этих астрологических «забобонов». Может, для китайцев эта система и срабатывала, но, честно говоря, откровенной глупостью было утверждать, что Овцы, как никто, умеют сдерживать свои эмоции. А Зайцы – лучшие в мире дипломаты, или, выражаясь русским языком, непревзойденные лицемеры! К тому же согласно китайскому гороскопу добрая половина моих одноклассников тоже была Драконами – тем не менее никаких особенных способностей или личностных качеств в них не наблюдалось. Но я знала, что для дяди вера в собственную созидательность, тем более подтвержденная мудрыми китайцами, составляет чуть ли не смысл жизни. Я не могла лишить его последней опоры, не могла выдернуть из его вечно дрожащих рук невротика спасительную соломинку. Поэтому делала вид, что моя принадлежность к эзотерическому, избранному кругу важна не меньше, чем для дяди. Да, все великие люди были Драконами: Джон Леннон и… этот, как его… забыла… ну, в общем, почти все великие люди были Драконами… то есть я хочу сказать, принадлежали к Треугольнику Созидателей.

От таких слов дядя резко молодел.

Зато когда на него нападала хандра, он начинал во всех своих неудачах и разочарованиях винить неблагоприятную кармическую обстановку. Мол, если бы его окружали понимающие Созидатели, все было бы замечательно. Зная, что через какое-то время кризис должен миновать, мы выжидающе молчали, но когда он все же перегибал палку, сестра не выдерживала и язвительно замечала, что по легенде в решающей битве Заяц победил Дракона и, посрамленный, тот вынужден был ретироваться в болото, позорно меняя окраску, словно трусливый хамелеон. Дядя гордо оставлял нахальную реплику сестры без комментария, а сам втихаря все больше привязывался к художникам. Тем, в принципе, китайская мифология была «до фонаря», но лишнее подтверждение собственной исключительности не могло оставить их совсем уж равнодушными. Особенно подсел на свою «драконистость» Виктор.

Когда связующее звено в виде дяди исчезло, цепь нашей «дружбы» закономерно распалась. И все-таки еще кое-что объединяло нас – как и мы, они были здесь чужими. В маленьком городе вы можете быть последним подлецом и предателем, пьяницей, вором, сплетником, чудовищем – и это ни у кого не вызовет озлобленности и подозрительности. Потому что вы – органичная часть единого целого, без вас организм утратил бы свою целостность и завершенность. Поэтому вам прощаются все ваши прошлые и будущие грехи. Но будь вы самым замечательным, добрым, отзывчивым, талантливым человеком на земле, – если вы чужак, маленький город никогда этого вам не простит.

Однако это родство двух обезьян на острове пингвинов было слишком абстрактным, слишком подсознательным, слишком необсуждаемым, чтобы сплотить таких разных людей, как художники и наша семья. Медленно и безболезненно мы все больше отдалялись друг от друга.