Араб Пётр Великий. Книга первая

До Аленкера было около сорока километров, что по грунтовой разбитой дороге в раскачивающемся на кожаных ремнях экипаже было чрезвычайно долгим и утомительным путешествием. Укачивало намного сильнее, чем в море. Намного, господа. Я многократно пожалел, что не нанял кобылку. Но это позволило мне немного пробежаться, когда ком в горле подкатывал. И возница отнёсся к такому чудачеству с пониманием.

Развалины замка, стоящие на высоком холме, показались издалека. Защемило сердце. Воспоминания детства нахлынули. Я удивился.

Городок был совсем крошечным. Только совсем недавно его большая часть перешла короне в рамках секуляризации. В том числе и дом, который потом был возвращён моему отцу, как королевский дар.

Но это было и хорошо. Замок, всё же принадлежал Ордену, а мой дом уже мне лично. Булла папы Александра Четвёртого Борджио, освободила рыцарей от нестяжательства.

Дом стоял на берегу у моста через реку, а замок занимал оба холма и когда-то представлял собой многолучевую звезду. Вернее, это был уже не замок, а город, многорядные стены которого сейчас стояли разрушенными. Неприступным и непокорённым остался только сам замок - квадратное строение с четырьмя круглыми башнями по углам.

Орденские традиции здесь чтились. В этом городке родились многие известные мореплаватели, потому что вместе с традициями тамплиеров из поколение в поколение переходили и знания, и артефакты, например - карты, корабельные журналы.

Воспоминания нахлынули, как развернувшийся от сильного ветра отлив. В моей голове закипели мысли и чужие слова, лица родственников и мои детские шалости.

Глава шестая.

Дом встретил радостным гомоном и праздничной суетой. Лошади ещё не остановились, а ко мне уже бежала маленькая девчонка лет шести. Выпрыгнув из коляски и подхватив дочку на руки, я закружил её в воздухе.

- Папка, отпусти! - Закричала она. - Боюсь!

Я отпустил и нырнул в коляску.

- А вот кого-то кто-то съест... - Сказал я и достал плетёного из пальмовых волокон варана. Довольно милого на вид.

- Ой Дракоша! - Дочка подхватила подарок и побежала к матери.

Жена стояла, опустив руки вдоль тела, и пристально смотрела на меня. Я подошёл и поцеловал ей руку. Ни обниматься, ни, тем более, целоваться, дворянам на глазах у дворни было не принято. Как и высказывать иные эмоции.

Подошёл брат и обнял меня. Ему было около сорока.

- Вернулся! - Проговорил он, и мне показалось не очень радостно.

Я усмехнулся.

- Мускат привёз?

- Привёз.

- Много?

- Мне хватит! - Несколько грубовато ответил я.

Меня взбесило. Ни тебе: "Как здоровье?", "Как дела?".

- Как дела, Жуана? Все здоровы?

- Да, дорогой. И Мальчик тоже, - сказала она тихо, показав на кормилицу с малышом. - Мы назвали его, как ты хотел. Сегуро . Проходи в дом.

Кормилица поднесла малыша, и я взял его на руки. Бог не дал мне детей в той жизни. Слишком она была неспокойной. Здесь я осчастливлен сразу двумя. Однако... В здешней антисанитарии... Да... Многие знания - многие печали...

Отогнав чёрные мысли, я пошёл в дом, чуть оттеснив плечом выдвинувшегося вперёд старшего брата. Тот, не ожидавший толчка, сбился с шага, остановился и пропустил меня в дом первым.

- "Что за накуй?! - С негодованием подумал я. - Кто в доме хозяин?"

Уверенно поднявшись по лестнице на второй этаж я вошёл в большой зал с узкими мозаичными цветными окнами, в центре которого стоял стол.

- Мне бы сполоснуть руки с дороги, - вспомнил я, но тут же увидел стоявшую с кувшином и полотенцем прислугу.

Отдав малыша, я умылся над медным тазом и первым сел за стол. Брат стоял чуть в стороне. Показав рукой, я пригласил всех к столу.

* * *

- Ты изменился, - сказал брат, когда мы, после обеда, прошли в мой кабинет, уставленный навигационным оборудованием, глобусами и увешанный мной лично нарисованными картами.

- Я убил около сотни человек лично вот этими руками, - сказал я устраиваясь в кресле. - И это не гипербола, а факт. Точнее - восемьдесят два. Я несколько раз тонул, был два раза контужен и чуть не съеден большим ящером.

- Но... Ты сам, по своей воле отправился туда! - Воскликнул брат.

- Я и не виню никого, - усмехнулся я. - У меня всё удивительно хорошо! Я вернулся живой и невредимый. И сказочно богатым.

- Но почему ты меня... Я твой старший брат.

- Я тебя уважаю, брат, но ты, вероятно забыл, кто в этом доме хозяин? И забыл кодекс чести. Я мог бы тебя убить сразу ещё внизу. Ты оскорбил меня. Но мы братья.

Сиаму потупил глаза и зарделся.

- Прими мои извинения, брат. Я не хотел тебя оскорбить.

- Пустое. И ты прими мои извинения, брат. Как жилось?

- Сложно. Слишком большое хозяйство, а денег не приносит. Отдал сефардам в аренду ещё несколько сотен вар земли. Иначе никак.

- Правильно сделал. Надо всё отдать, если берут. Старые крепостные стены снести.

- Что ты! А вдруг война?

- И что? Ты один будешь защищать эти стены?

Сиаму удивлённо вскинул глаза на меня.

- А горожане?

- Твои сефарды?!

- Не только сефарды... Наши родичи.

- И сколько их осталось? Все рыцари открывают или завоёвывают новые земли. Некому защищать стены. Да и не от кого.

- Что, войны закончились? - Усмехнувшись спросил Сиаму.