Араб Пётр Великий. Книга первая

С индейским копьём я напоминал взбесившийся вентилятор, хаотично менявший направление вращения. Меч отбивал копья, скользившие по моему вращающемуся телу, а копьё сносило нападавшим головы. Почти в буквальном смысле. После моих ударов выживших практически не было.

Перейдя в режим реальности, я переступил тела и атаковал противников копьём, переложив его в правую руку и развернув его к ним тупым концом. Очень удобная штука, оказалось, это копьё.

В меру тяжёлое, необычайно крепкое и гибкое. Почти черного цвета. Прекрасное дерево, думал я, отмахиваясь от не очень уверенных в своих возможностях нападающих. Груда убитых мной тел, лежащих за моей спиной, убавило индейцам решимости, но понятия чести не позволяли сдаться, а продолжающие падать от моих прикосновений копьём их сородичи, приводили обороняющихся во всё большее уныние. Последний индеец ткнул в меня своим копьём, уже ни на что не рассчитывая, и получив легонько по голове, лёг с явным удовлетворением, даже не потеряв сознание. Я это видел.

Надев на всех "бесчувственных" свои ошейники, я пинками заставил их "прийти в сознание".

- Вы все мои пленники, - сказал я. - Меня зовут Педро Рио де Жанейро. Я воин племени тупи - "поедателей креветок".

После моих слов мои пленники явно обрадовались. Раньше португальцы захватывали индейцев и пытались превратить в рабов, а раз я воин тупи, их ожидала жертвенная почётная смерть. А это две большие разницы. Так они думали.

Собрав всех остальных моих пленников, я и им назвался и объявил свою волю.

Постепенно вокруг груды убитых мной индейцев собирались наши соплеменники тупи. Подошёл, прихрамывая и опираясь на копьё, Мукату. Осмотрев убитых Мукату сказал, обращаясь к своим воинам:

- Этот белый воин - достойный воин. Все убитые им тупи пали от его копья в честном бою. Ни я, ни мои родичи не видели подобного. Хорошо, что он пришёл в наше племя и я называю его следующим вашим вождём.

- Это всё твои пленники? - Спросил вождь меня. - В твоих именах не за запутается твой Бог?

Он явно надо мной смеялся.

- Мы с ним договоримся, - рассмеялся я.

Мы провели обряды передачи имён.

Посадив всех пленников в круг, мы какое-то время двигались вокруг них в хороводе. Индейцы, как наши, так и пленники внутри круга, что-то пели, плясали. Потом наши закололи несколько своих пленников и стали готовиться к пиршеству. Я в этой оргии участвовать отказался и, забрав свою собственность, ушёл.

Мы разбили свой лагерь на другом краю деревни, поэтому не видели этого жуткого зрелища. Но что делать? Таковы здешние нравы. Что удивительно, убиенные, до своей кончины, были счастливы, как и их жёны.

На следующий день Мукату идти не смог, также, как и ещё семь его воинов. А трое воинов за ночь умерло. Наши были целы все, но тоже особо не горели желанием двигаться дальше. Те, кто получили жён, уже были готовы заняться хозяйством.

Я это предвидел, поэтому забрал группу Санчеса, двадцать шесть холостяков, здоровых индейцев, своих пленников, и двинулся дальше.

Шли тем же порядком: индейцы в разведке и в арьергарде, я впереди, группа Санчо в середине на мулах. Надёжных парней набрал и подготовил Санчес. Если бы не они, потерь у наших индейцев было бы больше.

Когда тупи бросились в атаку, за их спинами оказались враги, которые пали под залпами арбалетчиков. Пали не насмерть.

Я знал, что яд кураре действует, как нервнопаралитический препарат, блокируя работу мышц, в том числе и лёгочную мускулатуру. Отчего наступает "асфиксия", то есть - удушение.

Путем искусственного дыхания рот в рот в течении минут пятнадцати раненного можно "оживить", чем ребятки и занялись, отбив атаку с тыла. Теперь и у некоторых моих "спецназовцев" были свои пленные.

Идея с пленными мне очень понравилась.

У меня сейчас было восемнадцать человек даже не рабов, а искренне преданных мне слуг, готовых выполнить любое моё приказание, и даже сражаться и умереть за меня. И только за надежду, что я их когда-нибудь придам жертвенному поеданию. Дикие люди. Поедать их я пока не собирался, а вот использовать в своих нуждах, это да.

Единственное, что они не могли себе позволить, это защищать меня от пленения. Зато от убийства, просто были обязаны, потому что, если меня возьмут в плен, то и их возьмут, а если меня убьют, то их участь становилась незавидной. Они должны будут убить себя сами.

Но пленить меня должны только в бою, а не хитростью. А как распознать в бою, убьют меня или ранят? Это я им разъяснил и пообещал съесть обязательно, если они меня будут защищать днём и ночью. Особенно от диких хищников, змей и иных гадов.

Мои пленники всё поняли на удивление быстро и устроили вокруг меня круглосуточное многоуровневое дежурство. Я действительно больше опасался различных лесных тварей, чем индейцев.

На обнаружение людей мой организм был настроен, а вот на обитателей джунглей не очень. Я не знал ни флоры, ни фауны этих мест, и попросил моих охранников, не только оберегать меня, но и показывать, и рассказывать об опасностях.

Очень познавательная экскурсия оказалась, эта наша "прогулка по девочкам".